Я снова уткнулась в ладони.
— Пожалуйста, сделай так, чтобы Алекс со мной поговорил!
— Ничем не могу помочь, — тихо сказал Джефф. — Нужно дать ему время остыть. Мне очень жаль, Лола. Но лучше бы тебе сейчас уйти. Я закажу такси. Возвращайся завтра. Но все-таки позвони заранее.
Я позвонила. В тот же вечер. Сначала Джеффу на домашний, потом на мобильный Алекса. Послала ему эсэмэску. Потом еще одну и еще. Но он не ответил. Ни вечером, ни ночью, ни утром.
В полдень к телефону подошел Джефф. И повторил то же, что и раньше:
— Мне очень жаль. Алекс не хочет с тобой разговаривать.
В понедельник папай отвез меня в школу, потому что иначе я бы туда не пошла. На перемене Фабио попросил у меня прощения, но я в ответ промолчала. Я вообще ни на что не реагировала.
Я думала только об Алексе. Как до него добраться, чтобы все объяснить. На каждой перемене я отправляла ему сообщения. С одним и тем же текстом: «Позволь мне с тобой поговорить!»
В понедельник в полдень я получила ответ. На старый дедушкин мобильный, который в день рождения стал для меня самым лучшим подарком.
«Оставь меня в покое. Не желаю больше тебя знать», — вот каким он был.
24. Четыре недели и новое чувство
Похолодало.
Часто шли дожди, однажды даже выпал град.
Мы написали первые контрольные по математике и английскому.
На танцевальных занятиях мы разучивали самбу и рэгги.
Фабио меня избегал, Салли заболела.
Мама снова вышла на работу.
Ее живот стал еще больше.
На новом снимке мой братишка сосал большой палец. Папаю нравилось имя Паоло, маме нравилось имя Рафаэль.
Начались осенние каникулы.
Фло уехала в Дюссельдорф к Эрику, своему отцу.
Папай свозил меня в приют для животных.
Там появились два новых пони, а у моей козы Белоснежки скоро должны были появиться козлята.
Вивиан Балибар испекла яблочный пирог, а я каталась верхом.
Закончились осенние каникулы.
В начале ноября у мамы был день рождения, и папай приготовил ее любимое блюдо: спагетти с омаром.
Для меня приготовили фасоль, и я немного поела.
Я узнала новое чувство — любовную тоску.
25. Вечер с Антоном и второе увлечение Салли
Первым человеком, с которым я заговорила о своих чувствах, была Салли. Само собой, мама с папаем пытались меня утешить, и друзья тоже изо всех сил старались меня отвлечь. Но о том, что я чувствую, я не могла рассказать даже Фло. Она сердилась на Фабио и считала, что все это из-за него. Зачем ему понадобился этот поцелуй, если он знал, что у меня есть друг?
Я же себе места не находила, особенно, когда видела Фло с Солом. И, кажется, моя подруга поняла, что я впервые не хочу с ней говорить о том, что со мной происходит, и от этого ей было особенно грустно.
В понедельник снова начались занятия, а в среду после занятий в танцевальной студии Салли спросила, не хочу ли я в субботу побыть с ней и с малышом. Правда, время она назначила позднее, но сказала, что вызовет для меня такси. Мне, конечно, хотелось, и родители разрешили.
Оказалось, что Антон и его мама живут всего в одном квартале от дома отца Алекса, и я сначала расстроилась, но когда в шесть позвонила в дверь их квартиры, мое сердце впервые за последнее время снова ожило.
Дверь открыла женщина с длинными рыжими волосами. На руках у нее был Антон в полосатом комбинезончике. В руках у него была пустая бутылочка от чистящего средства «Мистер Проппер», в которой болтались деревянные бусинки. Антон то и дело встряхивал ее, и бусинки в бутылочке весело гремели.
— Это его любимая игрушка, — сказала мама мальчика и, улыбаясь, протянула мне руку. — А ты, значит, суперняня? Рада с тобой познакомиться. Салли много рассказывала о тебе. Я рада, что ты поможешь ей посидеть с Антоном. Как тебя зовут?
— Лола, — ответила я, и мне стало стыдно за свое дурацкое объявление.
Мама Антона оказалась очень милой. Ее звали Луиза Хоффманн. Рыжие волосы и бесчисленные веснушки делали ее ужасно похожей на повзрослевшую Пеппи Длинный Чулок. Она велела называть ее Луизой и сообщила, что собирается сходить с подругой в кино, а потом чего-нибудь выпить.
— Ужин Антона — в кухне, — сказала она. — А вы можете разогреть себе пиццу. Салли знает, где что находится. Я вернусь до двенадцати, но если что-то изменится, позвоню. Договорились?
Салли взяла Антона и подошла с ним к окну. На улице Луиза обернулась и помахала нам, а Салли взяла ручку Антона и помахала ею в ответ.
— Мама, мама, — залопотал Антон, но, кажется, не особенно расстроился.