— Как это произошло? — растерянно спросила она.
— Он проснулся, — сказала я. — Я… Кажется, мы пошли с ним в гостиную. А потом он взял и пополз.
— Точно, — сказала Салли, поспешно стаскивая с себя куртку. Лицо у нее было бледноватым. — Все случилось так неожиданно… — Она покосилась на меня, потом на Луизу. — Здорово, да?
Луиза кивнула и с нежностью взглянула на девушку.
— Когда ты впервые поползла, твоей мамы тоже не было рядом. А теперь рядом с Антоном оказалась ты.
Салли прикусила губу, опустила голову, а потом кивнула.
Мама Антона была так счастлива, что ни слова не сказала по поводу беспорядка в гостиной. Сказала, что сама все уберет, заплатила Салли и вызвала для нас такси.
Салли молчала, когда я уселась рядом с ней на заднем сиденье. В машине слегка попахивало спиртным, но мне показалось, что водитель тут ни при чем.
Наконец машина остановилась перед нашим парадным, но Салли так ни разу и не посмотрела мне в глаза.
— Спасибо, — пробормотала она. — Ты очень меня выручила сегодня. Это тебе.
Она протянула мне купюру в пять евро, но я покачала головой:
— Нет. Я их не заработала.
Я пронеслась к двери квартиры и нажала на кнопку звонка.
Папай уже был дома.
— Как все прошло? — спросил он.
— Отлично, — пробормотала я.
Я еще не была готова рассказать обо всем, что случилось, поэтому отправилась в свою комнату, надела пижаму, а когда в ванную шла чистить зубы, услышала, как папай напевает в спальне по-бразильски:
— «Мой маленький принц, ты так прекрасен, ты самый чудесный на свете…»
Песню я знала и раньше, но от этих слов мне почему-то стало грустно.
— Твой братишка опять играет в ночной футбол, — улыбнулась с кровати мама.
Папай положил руку ей на живот. Он весь лучился от счастья. А у меня похолодели ноги и заурчало в животе.
— Это правда, что вы любите его больше, чем меня?
Слова вырвались у меня еще до того, как я успела их подумать.
Папай поднял голову, а мама испугалась.
— Почему ты так решила, Лола? — спросила она.
Я пожала плечами. Я все еще стояла на пороге. Мама развела руки, словно для того, чтобы схватить меня в объятия, но я не стала спешить к ней.
— Он даже еще не родился, — сказал папай, когда я присела на край родительской кровати.
— Ну и что! — возразила я. — Мы не можем его видеть, но он уже существует. Вы разве этого не замечаете? Все, что мы делаем и думаем — только для него. Ты даже песни ему поешь. И без конца повторяешь, что он самый чудесный на свете.
У меня выступили слезы на глазах, и папай тоже испугался.
— Но ведь это всего лишь старая-старая песенка, — он убрал руку с маминого живота и притянул меня к себе. Поцеловал в кончик носа, покосился на маму и вдруг спросил: — Кто тебе больше нравится — я или мама?
Я растерялась.
— Что за глупый вопрос? Конечно, оба!
И тут я поняла, в чем дело. Маму я любила совсем не так, как папая. А папая — совсем не так, как маму. Но любила я их одинаково сильно, хоть они и были двумя очень разными людьми. Я посмотрела на мамин живот.
— Кажется, я поняла, что ты имеешь в виду, — сказала я папаю.
— Вот видишь? — улыбнулся папай. — То же самое с тобой и твоим маленьким братом. К тому же, тебя мы любим уже очень давно. Любовь к тебе на целых одиннадцать лет старше!
Мама улыбнулась:
— Одиннадцать лет и девять месяцев, если уж быть совсем точными!
Улыбнулась и я. Улеглась между родителями и прислонилась к маминому животу. Мне стало хорошо.
Я рассказала о том, как меняла Антону памперсы и как сегодня он впервые пополз. А также о том, как испугалась внезапной детской смерти. Но мама сказала, что волноваться по этому поводу не стоит, потому что такие вещи случаются исключительно редко.
— Я знаю историю про малыша, который пополз в два с половиной месяца, — добавила она, — но ни одной истории про внезапную детскую смерть я не слышала.
Я успокоилась. Только мысль о Салли продолжала меня тревожить. Но я промолчала о том, что она сегодня оставила меня с Антоном одну, а когда вернулась, от нее пахло спиртным.
27. Гроза и огненный танец
Но Фло я все-таки рассказала об этом, и сразу же пожалела.
Мы с ней сидели у загончика во дворе Школы с козами. Это я захотела сюда прийти. Соскучилась по Снежинке и Пятнышку. По старой школе. И немножко по своей прежней жизни. Новая жизнь вдруг показалась мне, как бы это сказать… немножко слишком сложной. Или это я стала старше? Значит, когда ты взрослеешь, все становится сложнее. А раз так, то впереди ждут еще большие трудности, даже если тебе этого совсем не хочется…