Битлер вдруг понял, что смыслом его жизни с тех пор, как он обрёл это чудо, всегда была и оставалась именно она, Вероника. Но он всячески отгораживался от неё, поскольку смысл этот был неудобен для него, не подходил по формату, не обещал никакого материального комфорта, выгоды и благополучия, а, может быть, даже напротив, сулил бедность и юдоль...
Впрочем, он итак всё потерял. Даже Кантемиров, если бы узнал всю истинную правду произошедшего, наверняка бы лишил его статуса почётного жителя своего вселенского проекта...
Двери лифта, отливающие серебром, с лёгким жужжанием сомкнулись, Битлер вслед за Кантемировым уселся в наклонное кресло, пристегнулся, и накрылся сверху гидромешком, чтобы избежать неприятностей перегрузки.
Убедившись, что его гость выполнил все процедуры, Влад набрал на пульте своего подлокотника команду, и лифт стремительно понёс их вверх, на восьмисотый, последний этаж гигантской конструкции.
Битлера вжало в кресло так, словно сверху на него наехал каток. Хотя по стандарту безопасности перегрузка не должна была превышать восьми "Жэ", ему показалось, что на него навалились все добрых двадцать четыре собственных веса.
Восемьсот этажей конструкции, каждый из которых занимал пятьдесят пять метров, они пронеслись по пнемвошахте лифта за пару минут, легко обогнав звук. И хотя кабина довольно плавно и долго тормозила перед остановкой, Битлер испытал не менее сильное обратное ускорение при остановке, чем при старте вверх. Он подумал, что, если бы не был наглухо закупорен в этом кресле, похожем больше на место пилота сверхзвукового истребителя, выстрелянное из него пороховой катапультой, то сейчас наверняка бы его тело было размазано по зеркальному сферическому потолку лифта.
Лифт плавно остановился, мелодичным сигналом и приветливым голосом автокомментатора дав понять, что пассажиры могут покинуть его десятиместный корпус.
Битлер освободился от пут гидромешка и объятий кресла, встал на ноги и пошёл вслед за Кантемировым на выход из сверхскоростного подъёмника.
-А спускается он также быстро, как и поднимается? - с беспокойством поинтересовался он у впереди идущего русоволосого гиганта.
-Да! - кивнул тот головой, обернувшись через плечо. - А что?!
-Да нет, ничего! Если только не затормозит в конце спусковой шахты! Влепишься в матушку-землицу как пуля! И пикнуть не успеешь!
Влад задумался над словами финансиста, потом отрицательно покачал головой:
-Исключено! Там несколько уровней безопасности!
-Да ладно! - ухмыльнулся Битлер, махнув рукой. - Что я - не понимаю что ли?! Это так, для поддержания разговора!
Влад то ли озабоченно, то ли осуждающе покачал головой, но ничего не сказал.
Битлер, между тем, заметил, что здесь, на высоте сорока километров от поверхности Земли людей было совсем немного: ни жителей, поселенцев проекта, купивших себе здесь, на "Альфа Апроксима", в собственность квартиры и угодья, ни туристов - только персонал стратодрома.
-Это зона ограниченного доступа! - пояснил ему изобретатель. - Сюда вход только определённому кругу из персонала проекта, тем, кто обслуживает стратодромы и космодромы
Кантемиров шёл впереди - Битлер едва поспевал за ним, - предъявляя на стеклянных дверях пропускных пунктов своё электронное удостоверение, а кое-где и подставляя хитрому аппарату сетчатку глаза и кладя на матовый сканер ладонь. Впрочем, его и без того все вокруг узнавали, ведь это он был основателем всего этого невиданного чуда. Но автоматика пропускных шлюзов была неумолима и требовала своего.
Битлер с интересом осматривался по сторонам, смотрел вверх, рискуя запнуться на пороге какого-нибудь перехода. В самом деле, было странно и удивительно. Он вдруг ощутил себя космонавтом, оказавшимся на какой-то орбитальной станции. Впрочем, он итак находился на орбитальной станции, только с низкой стационарной орбитой.
За стеклянным куполом галерей, по которым они шагали, сверху на необыкновенно тёмном, иссиня-чёрном, почти космическом небе, несмотря на ярко блистающее в зените солнце, сверкали многочисленные звёзды, усиливая ощущение нереальности происходящего. Кроме них, бескрайней чернильной синевы неба и ослепительно яркого, неземного солнца отсюда ничего не было больше видно, и того Битлеру казалось, что его тело вот-вот поплывёт в невесомости.