— Плохо себя чувствуешь?
— Утренняя тошнота. У меня!
— Ты не принимала никаких таблеток?
— Нет. Тедвард не дал мне их. Он заявляет, что от таблеток мне будет только хуже. Как будто это возможно!
— Не знаю, что делать, Роузи. — Матильда ходила по маленькой комнатке, машинально подбирая разбросанные вещи. — Томас заметил, что тебе нехорошо, и начал беспокоиться.
— По-твоему, он догадался?
— Ну, ведь он врач. — Матильда беспомощно пожала плечами. — Честно говоря, дорогая, я сомневаюсь, должны ли мы скрывать это от него. — Но ей отчаянно не хотелось рассказывать мужу о состоянии его сестры. Сердце Томаса было похоронено под столькими слоями сдержанности, отстраненности и суровости, что, если бы он разорвал их из-за своей драгоценной Роузи, было бы трудно подобрать бальзам, который мог бы его исцелить. — Кстати, не знаю, как ты к этому отнесешься, но Рауль Верне в Лондоне и сегодня вечером придет к нам обедать.
Роузи выпрямилась на кровати. Челюсть ее отвисла.
— Рауль?!
«Очевидно, Раулю кое-что известно о тебе, киска моя! — подумала Матильда. Хотя было трудно представить себе, что такого он мог добавить к бесстыдному признанию самой Роузи. — Вероятно, бедняга хочет предупредить нас о ее связи со студентом, не подозревая, что она уже нас об этом информировала».
— Тебе не обязательно с ним видеться, если ты не хочешь, — сказала Тильда.
— Я не хочу видеться ни с кем. — Роузи села на кровати, обхватив себя за плечи. — У меня ужасная боль.
— Где? Какая боль?
— Просто боль, Тильда, вот здесь. — Она описала рукой круг в районе живота.
Матильда с сомнением посмотрела на нее.
— Боль началась внезапно?
— Какое там внезапно! Я все утро металась туда-сюда.
— Ну, побудь немного на месте, — без особого сочувствия сказала Матильда. Вместе с пуделем Габриелем она спустилась к телефону и позвонила партнеру Томаса. — Извини за беспокойство, Тедвард, но Роузи не по себе. Ты не будешь сегодня утром поблизости? Томас уже ушел.
— Обязательно загляну к вам, Тильда, — сразу же отозвался Тедвард.
Мелисса спускалась из комнаты бабушки.
— С миссис Эванс все в порядке?
— В полном, — ответила Мелисса. — Сегодня она в пустыне: очевидно, воображает себя в старом немом фильме вроде «Шейха»{19}. — С редким проявлением чувства юмора Мелисса добавила, что это к лучшему, так как в пустыне не бывает наводнений и крайне редки пожары или землетрясения, поэтому их ожидает спокойное утро.
Матильда отправила ее за покупками к вечернему обеду и принесла ребенка из сада, где сгущался туман. Приехал Тедвард и поднялся к Роузи. Спустившись, он согласился выпить чашку кофе в кабинете.
— Вряд ли это что-то серьезное. Не знаешь, что вызвало боль?
— Думаю, упоминание о джентльмене по имени мосье Рауль Верне из Женевы. Сегодня вечером он придет к обеду.
— Из Женевы? — переспросил Тедвард.
— Да, он внезапно объявился и сказал, что хочет поговорить со мной. Очевидно, Роузи испугалась, что он сболтнет лишнее — хотя она сама уже достаточно наболтала.
— Роузи все тебе рассказала?
— Да, ничего не скрывая и, похоже, не стыдясь.
— В наши дни девушки этого не стыдятся, — великодушно признал Тедвард. — Кто такой этот Рауль Верне?
— Мужчина, с которым я немного общалась четыре года назад. Я познакомилась с ним, когда Томас был на какой-то конференции в Люцерне или где-то еще, а я не могла вынести общество жен его коллег и осталась в Женеве. Я послала ему письмо с просьбой присмотреть за Роузи, и теперь он, очевидно, переживает из-за случившегося и хочет об этом поговорить.
— Возможно, — согласился Тедвард.
— По правде говоря, я думаю, что Роузи сама на это напрашивалась. Конечно, вечером я поговорю с Раулем. Я попросила Томаса оставить нас наедине.
— Он еще ничего не знает?
— Боюсь, начинает подозревать. Томас заметил, что Роузи плохо выглядит.
— Скажи ему, что я осмотрел ее этим утром и думаю, что у нее приступ гастрита, вероятно, вызванный пищевым отравлением. Это собьет его со следа, а мы тем временем придумаем, что с ней делать. Нужно найти Роузи работу за границей или отправить в Италию изучать язык.
— Боюсь, что Роузи будет говорить на одном и том же языке, куда бы мы ее ни отправили, — вздохнула Матильда. — Нам придется придумать что-то еще — Томас постоянно бывает в Риме. — Наверху заплакала Эмма, и Тильда поднялась. — Я должна идти.
Тедвард тоже встал, поставил чашку на каминную полку и огляделся в поисках пальто и перчаток.