========== Часть 1 ==========
Всё пошло наперекосяк с самого утра, когда Ксюша, принимая утренний душ, поскользнулась и с грохотом упала на дно ванны, поставив себе огромный синяк на коленке. Прихрамывая, она вышла из ванной комнаты и взяла в руки телефон, который никак не хотел грузить ни одну страницу на просторах всемирной паутины. Девушка тут же бросила взгляд на настенный календарь и поняла, что интернет отключили за неуплату, ведь вчера был последний день, когда можно было пополнить счёт, но она поленилась выходить из дома, а родители всё ещё были на даче. Разочарованно положив бесполезное сейчас устройство на полку в прихожей, Ксюша отправилась на кухню и поставила вариться кофе. То, что этот ароматный и бодрящий напиток решил покинуть ёмкость турки и убежал, говорить не стоит. Как и то, что девушка даже не обратила внимания на факт подгорания её любимой яичницы. Какая к чёрту разница, если настроение и так ниже плинтуса, и аппетит совершенно пропал?
Казалось, всё вокруг просто кричало: «Ксюша, останься сегодня дома, завернувшись в тёплое одеяло, и не смей выходить на улицу. Сегодня явно не твой день: в лучшем случае ты где-нибудь грохнешься и поставишь себе ещё один синяк, в худшем – тебя переедет автобус».
И девчонка безумно хотела подчиниться своему внутреннему голосу, но дурацкая привычка всегда держать своё слово, вынуждала Ксюшу сидеть и собирать дорожную сумку.
Её старшего брата звали Дмитрий, и он был старше Ксюши ровно на три года. Ему было полных девятнадцать лет, и он перешёл на второй курс. К слову, сейчас была середина августа, и Дима уже второй месяц обживал свою новую квартиру, которую ему подарили родители. Шестнадцатилетней Ксюше, конечно, пока не позволялось жить одной, но она точно знала, что на восемнадцатилетние получит ключики от собственной однокомнатной квартирки в каком-нибудь спальном районе, благо, родительский заработок позволял так щедро баловать своих детей.
Дима и Ксюша всегда были близки: брат в лучших семейных традициях всегда защищал свою младшую сестрёнку, а она заботилась о нём во всей красе проявления собственного материнского инстинкта, присущего любой женщине, даже самой маленькой. Но как-то неожиданно Дима стал взрослым парнем, которому стало пора покидать насиженное место в родительском гнезде, а Ксюша всё ещё оставалась маленьким птенчиком, без права на взрослую жизнь. Переезд брата в собственную квартиру свел его общение с сестрой на нет (они ограничивались частыми звонками и редкими встречами, чего, на самом деле, было катастрофически мало, ведь раньше они были вместе сутками).
Впрочем, переезд Дмитрия был не единственной причиной того, что они стали реже видеться и общаться.
Ксюша обещала приехать к нему на ночь ещё в прошлые выходные, но в последний момент отказалась. Причину своему брату она говорить наотрез отказалась, и, по правде говоря, и в эти выходные она бы слилась под каким-нибудь нелепым предлогом, но Дима сказал, что всерьёз на неё обидится, если она будет так себя вести, тем более без весомых на то причин.
Причина была серьёзной, но заново потрошить свою душу Ксюша не собиралась.
Кинув сверху на аккуратно сложенную одежду флакончик любимых духов и зубную щётку, девушка застегнула сумку и поставила её в прихожей. Времени на сборы ушло совсем немного, и девушка, написав Диме о том, что он просто обязан накормить сестру завтраком, покинула родительскую квартиру.
К счастью, брат жил не очень далеко, поэтому в душном автобусе Ксюша находилась не больше двадцати минут (и то по причине внезапно возникшей пробки, сегодня ведь Ксюшин день). Ещё пять минут пришлось пройти пешком дворами, и вот эта юная особа уже стучит в дверь квартиры своего братца (звонок он так и не починил).
Розовощёкий и счастливый Дима, как только впустил сестру в квартиру, сгрёб её в свои медвежьи объятия и тискал долго-долго, потому что, чёрт, как же сильно он скучал по своей сестрёнке. Впрочем, сама Ксюша прижималась к нему так же отчаянно.
Никакие глупости впредь не должны мешать общаться с братом. Ничто и никто не стоит даже минуты в его крепких объятиях.
Пыталась ли она убедить сама себя, или просто вдруг осознала, что семья превыше всего – неважно. Главное, что сейчас она впервые была действительно счастлива за долгие полтора месяца.
– Ксю, я приготовил твои любимые блинчики, – девушка была готова целую вечность стоять вот так, чувствуя его прохладные губы на своём лбу, и думать о том, что вскоре она вдоволь наестся стряпней брата (а готовил Дима потрясающе). – Иди, кинь вещи в комнату, я сегодня сплю на раскладушке, – блондин широко улыбнулся и подтолкнул Ксюшу к двери, которая вела в единственную в этой квартире комнату, являющейся спальней, гостиной и рабочим кабинетом для парня.
Девчонка проводила взглядом Диму, который отправился обратно на кухню, а сама спокойно вошла в его комнату.
И застыла.
Потому что хитрый взгляд обаятельных карих глаз просто пригвоздил её к месту. Эти глаза словно заново изучали её хрупкую фигурку, хотя Ксюша могла поклясться, он знал её тело лучше, чем она сама. Дыхание тут же спёрло, мышцы живота свело от волнения, а сердце застучало в бешеном ритме – обычная реакция на того, кто тревожит её мысли последние полгода.
Молодой человек с тёмными коротко стрижеными волосами, который имел привычку всегда носить пиджаки и дорогие рубашки, вальяжно развалился в кресле в комнате Дмитрия, пожирая взглядом вошедшую девушку. За те полтора месяца, что они не виделись, она практически не изменилась, разве что волосы стали на пару сантиметров длиннее. Ксюша ошарашено хлопала глазами и кусала губы от волнения: парень замечал эту её привычку, потому что её губы всегда были искусанными и сухими.
Но от этого целовать их было не менее приятно.
Ксюша шумно уронила свою сумку на пол и сжала края своей толстовки (это летнее утро выдалось довольно прохладным).
– Ты какого чёрта здесь забыл, Саврасов? – её глаза метали молнии от гнева, а руки всё сильнее комкали края толстовки в руках. Сдерживать свой гнев девчонка никогда не умела. И особенно хорошо её злить получалось у этого чертовски сексуального девятнадцатилетнего парня, который продолжал её рассматривать.
– Как же давно я не слышал свою фамилию из твоего сладкого ротика, – парень чуть приподнялся, выпрямив спину. – Однако мне гораздо больше нравится, как ты нежно называешь меня Илюшей.
– Знаешь что? Иди на хуй, Илюша, – Ксюша чуть попятилась назад, когда парень поднялся с кресла и сделал шаг в её сторону. Девушка ткнула в его сторону указательным пальцем и снова грозно сверкнула глазами. Впрочем, Илье казалось это яростью маленького котёнка. – Не смей, слышишь? Ни шага в мою сторону. И если в тебе осталась хоть капля человеческого, то будь добр, посиди в комнате, мне нужно поговорить с братиком и внятно ему объяснить, почему я собираюсь сейчас же свалить из этой квартиры, даже не поев его вкуснейшие блинчики.
– Мне самому стало интересно узнать причину, – Саврасов прожигал её насквозь своим взглядом, понимая, что контролировать себя становилось всё сложнее. Хотелось то ли швырнуть её в стену, чтобы выбить всю дурь из мозгов этой малолетней дуры, то ли зацеловать её до потери пульса. Одно он знал точно: Ксюша всё ещё продолжала вызывать в нём сумасшедшие эмоции.
Девушка смотрела на Илью долгим и тяжёлым взглядом, пытаясь понять, спрашивает ли он серьёзно, или просто специально выводит её из себя.
– Этой причиной являешься ты, Саврасов. Потому что ты, на самом деле, последний человек, которого я хочу видеть, – Лунина развернулась в сторону выхода и обернулась, когда практически была уже в коридоре, – я прошу тебя ещё раз, побудь в комнате, – её взгляд был необычайно серьёзен, отчего Илья недоверчиво нахмурился, – пожалуйста.