Те немногие жизненные силы, что оставались у доньи Хуаны, покинули ее. Исстрадавшийся Лопе пытался ее поддержать, но ее глаза теперь постоянно были устремлены на прекрасный портрет малыша, написанный художником Франсиско де Ромуло. По просьбе Лопе художник изобразил на этом портрете не только самого ребенка, но и некоторые предметы, символизировавшие те ожидания, что возлагал на сына отец. Рядом с мальчиком находился богато украшенный шлем воина, лежавший на книге, эти два предмета воплощали вопрос о будущем ребенка: склонится ли он, подобно отцу, к литературному поприщу или изберет карьеру военного. Надпись под портретом на латыни давала философский ответ: «Fata sciunt» — «Судьба знает».
Как всегда бывало, когда Лопе сталкивался с каким-нибудь серьезным испытанием, он взывал о помощи к поэзии, к способности вымысла переносить человека в иное пространство и в иное время. Карлильос вновь начал жить в прекрасной элегии, сочиненной его отцом, настолько была велика сила воспоминаний и колдовских чар поэзии. «Помните ли вы, сын мой, что для вас я держал в клетке разноцветных птичек, и у каждой из них была своя песенка… Увы… Я так хотел видеть вас довольным. Я сажал для вас зеленые деревца, я сеял семена цветов, чтобы в этих цветах узреть ваш образ […] Вы едва явились в этот мир, весь покрытый росой, расцветая под легким свежим дыханием рождающейся зари, о мой Карлос, как вдруг белая холодная лилия заставила вас покинуть землю и вознестись на небо […] Теперь, о Карлос, какие божественные птицы пересекают при помощи своих золоченых крыльев небесные равнины райского сада, где сияет свет, который смертные не могут узреть, и где открываются все драгоценные цветы Востока […] Счастливое дитя! Я вижу вас там, куда влечет меня мое желание, там, где более нет ни горя, ни боли. И когда я размышляю о вашем счастье, вся моя печаль превращается в благодарственные молитвы».
Лопе сознавал, что теперь должен вывести из состояния уныния и печали донью Хуану. Она почти превратилась в призрак, ее лоб изрезали морщины от постоянной смертельной тоски и тревоги. Когда под воздействием заботы и ласки Лопе она начинала чувствовать себя чуть лучше, ее лицо с тенью улыбки на бледных губах выражало благодарность, слегка омраченную предчувствием неизбежной капитуляции. Но в один прекрасный день в ней вновь «проснулось материнство». Лопе вместе с ней проникся надеждой и, погрузившись в ожидание счастливого события, ощущал, как согревает его душу отцовское чувство.
Душной ночью 4 августа 1613 года донья Хуана родила дочку, оказавшуюся такой же слабенькой, как она сама. Девочка была столь хрупкой, что родственники приняли решение спешно совершить над ней обряд малого крещения. Но ребенок выжил, а вот мать медленно угасала, и спустя неделю после родов ей потребовалось последнее причастие.
Перед смертью у доньи Хуаны еще хватило сил продиктовать завещание. Она сделала это в присутствии Хуана де Пиньи, друга Лопе. Донья Хуана в завещании назвала наследницей дочь, ту самую, чье появление на свет стоило ей жизни. Ее последняя воля была исполнена, и она, облаченная в одеяние монахини ордена босых кармелиток, была похоронена в монастыре на Калье-де-Алькала. Девочку по ее просьбе нарекли женским вариантом имени ее отца, ибо это имя сулило счастье и плодовитость, после чего был совершен полный обряд крещения. Случилось это год спустя, 16 июня 1614 года, в приходе церкви Сан-Себастьян, где был, напомним, крещен Лопе Феликс, сын Лопе и Микаэлы де Лухан. Церковь эта находится в двух шагах от Калье-де-Франкос. И сегодня это очень красивый храм, отличающийся строгостью стиля и классической гармонией линий, изумляющий прекрасной скульптурой святого Себастьяна, украшающей его фасад. Девочку к крестильной купели несли Мария де Гуардо и герцог Сесса, ставшие ее крестными.
В то мгновение Лопе взирал на дочь с восхищением и изумлением. Если, как писал Лопе, «в глазах девочки и на ее губах словно лежал отпечаток боли ее умершей матери», то она тем не менее росла вполне благополучно. Известно, что жизнь у нее была спокойная, без особых приключений и что она приносила своему отцу только радость.
Глава X
ЛОПЕ И ДУХОВЕНСТВО. 1614 год