— Напрасно пенишься — тебе просто не повезло.
— Откуда ты знаешь?
— Оттуда. Сорока на хвосте принесла.
Она улыбалась. Нагло так.
Мне хотелось ей врезать.
Уж лучше бы я её ударил.
Лёгкий ветерок распахнул полы иркиного пальто.
Я увидел её стройные, высоко открытые ноги.
Платье было коротким, словно юбка фигуристки.
И белые гольфы ниже колен.
— Пойдём со мной, — сказал я и схватил её за руку.
— Куда?
— Пойдём, — сердито повторил я.
— Не пойду, — упёрлась Ирка.
— Пойдём, — я потянул её в сторону от шоссе.
— Нет! — завизжала она.
— Нет, ты пойдёшь!
Я рванул к себе девичье тело.
Конечно, я был сильнее её.
Мы сошли на тропинку. Теперь нас никто не мог видеть с автотрассы.
Я тянул девушку за собой, а она тщетно пыталась сопротивляться.
— Нет, нет, — капризно лепетала Ирка, но шла за мной.
— Сейчас я тебе сделаю подкожное, — убеждённо сказал я.
Мне вспомнился Толян с его оригинальным жаргоном.
— Нет! — испуганно воскликнула Ирка.
— Пойдём! — прорычал я.
Девушка едва не вырвалась из моих рук.
— Ах, ты так… — процедил я сквозь зубы.
И обхватив её двумя руками за талию, поднял над землёй и понёс перед собой, словно тяжёлый куль.
— Пусти! Пусти… Я закричу, — хныкала Ирка.
— Кричи, никто не услышит, — нагло ответил я.
Действительно, здесь нас уже вряд ли кто-то мог услышать.
Нёс я её недолго и недалеко. Шагов двадцать-тридцать.
Как раз до того места, где рос редкий кустарник, а вся земля была покрыта толстым слоем густой травы.
Пацаны почему-то называли эту траву «собачья постель».
— Вот тут мы и ляжем, — сказал я.
И, не давая Ирке встать на ноги, повалил её на эту самую «собачью постель».
Потом я грубо навалился на девушку, стараясь коленом раздвинуть её ноги. Наша борьба была короткой. Я оказался сильнее. Ирка закрыла лицо руками. Мне послышалось, что она всхлипывает. В прежние времена я непременно отпустил бы её. В прежние, но не в этот вечер. Просто она попалась мне на пути, и ей не повезло.
«Хватит водить меня за нос!» — злобно подумал я.
Затем я слегка приподнялся и вздрагивающей рукой задрал кверху подол её короткого платья. Ирка лежала, сжав ноги. Ярким пятном белели её маленькие трусики. Я ухватил их с двух сторон и потянул вниз, к коленям. Ирка всхлипнула, но не оттолкнула мои руки.
Хорошо помню, что в этот момент я почти не чувствовал никакой страсти. Была только злость и ненависть. Видимо поэтому я так быстро и спокойно сдвинул её трусики до колен, потом полуприсел и ловко снял их вовсе.
Наверное, в эту минуту ещё можно было остановиться.
Но я не остановился.
Ирка всё также лежала, закрыв лицо ладонями.
Мне показалось, что она всхлипывает и тихонько плачет.
«Притворяется, как всегда!» — подумал я.
Холодная злоба и тупая решительность управляли мной.
Я стоял на коленях, прямо передо мной белели иркины гольфы.
— Не надо, прошу тебя, — испуганно проговорила Ирка.
— Надо! Кто-то же должен сделать тебе это в первый раз.
— Не надо! Ты меня совсем не любишь…
— Перестань… Я очень хочу тебя, — ласково сказал я.
А вот это была сущая правда.
Желание вдруг охватило меня, словно ожог.
Обнаженное девичье лоно манило к себе.
Я расстегнул молнию своих брюк. Взял Ирку под коленки и развёл в стороны её ноги. Теперь я видел тёмный треугольник, к которому прежде так стремился.
Мой дружок задорно торчал кверху.
Словно знал, какие радости его ждут.
Я навалился на Ирку.
— Пусти, не надо, — жалобно пробормотала она.
— Надо, Ирочка! Надо! — страстно прохрипел я.
Левой рукой она по-прежнему закрывала глаза, а правой пыталась прикрыть своё сокровище, но я действовал ловчее и без труда преодолел её сопротивление.
Теперь я лежал на ней и с диким восторгом ощущал, что мой дружок расположился как раз там, где нужно.
— Не надо, — панически воскликнула Ирка.
— Надо! Пусти меня! — убеждённо прорычал я.
И сделал толкающее движение бедрами.
Ничего себе! Невероятно, но я сразу попал туда, куда должен был попасть. Отлично!
От восторга и радости я издал страстный вопль.
Я толкнул сильнее и с наслаждением ощутил, что проникаю внутрь девичьего тела. Никак не ожидал, что будет так туго.
Ирка взвизгнула.