День тянулся медленно, и Мэри с нетерпением ожидала вечера, так как была уверена, что Йэн будет ужинать с ними. С приближением долгожданного момента Мэри вынула из гардероба розовое платье и разложила его на кровати. Закусив губу, она размышляла, удастся ли ей застегнуть ряд крохотных жемчужных пуговок на спине. Вероятно, Йэн был прав: ей необходима горничная.
Когда в дверь тихо постучали, Мэри обернулась.
— Войдите, — крикнула она.
Появилась Франсис, горничная, которой так недовольна была Барбара. Девушка присела в реверансе, старательно отводя взгляд от Мэри.
— Вы позволите зажечь свечи, миледи?
Мэри кивнула, затем нахмурилась.
— Я полагала, что ты прислуживаешь за столом.
— Мисс Барбара передумала, миледи. Эту должность отдали другой судомойке, — печально ответила девушка, зажигая свечи.
— Понимаю.
Мэри нахмурилась. Как унизительно, должно быть, так быстро лишиться своей новой должности. Эта девушка лишь немного скованна и вполне могла бы преодолеть свою неловкость.
— Франсис, будь добра, помоги мне, пожалуйста.
Мэри увидела Йэна у входа в столовую и остановилась с улыбкой. Как всегда, он был ослепительно хорош — в безупречно сшитых темно-серых брюках и фраке.
— Надеюсь, ты хорошо провела день?
— Мне сообщили, ты помогал кобыле разрешиться от бремени. Все в порядке?
Йэн удовлетворенно кивнул, напомнив Мэри о том, как он гордится своими лошадьми.
— Роды прошли благополучно. Эта кобыла очень молода, и ее не следовало выпускать в поле, где пасся огромный упряжной конь. — Йэн пожал плечами. — В результате жеребенок получился слишком большим, но все обошлось.
Мэри испытывала острое наслаждение оттого, что стоит рядом с мужем и обсуждает его дела.
— Йэн, я хочу кое о чем попросить. Ты говорил, что мне необходима горничная. У меня есть соображения на этот счет.
Йэн с удивлением взглянул на жену.
— Мэри, ты не должна спрашивать у меня разрешения в подобных делах! Как я сказал, это твой дом! Ты можешь делать все, что пожелаешь.
Его слова грели душу. Ее дом! Несмотря на проблемы со свекром и очевидную неприязнь Барбары, она нужна Йэну здесь!
— Я так счастлива это слышать! Я хочу взять Франсис, девушку, которая подавала сегодня завтрак. Я думаю, мы прекрасно поладим, и она быстро научится всему, что требуется от личной горничной.
Возмущенный голос кузины прервал Мэри:
— Франсис? Она же абсолютно не годится для такой должности! Она не сможет исполнять свои обязанности. Как вы могли вообразить, что она сумеет позаботиться о вашей одежде и всем прочем? А прически?
Мэри решительно повернулась к Барбаре:
— Я приняла решение.
— Йэн, неужели вы допустите это? Совершенно очевидно, что Мэри просто жалеет девушку! Франсис не сможет выполнять обязанности горничной твоей… жены графа. — Затем Барбара набросилась на Мэри: — Вы должны думать, когда принимаете подобные решения! То, как вы предстанете в обществе, отразится на вашем муже. — И она, сдвинув брови, окинула недовольным взглядом розовое платье Мэри.
Мэри считала подаренный Викторией наряд вполне уместным, хотя он явно не понравился Барбаре, одетой безупречно, но уныло. Мэри пожала плечами. У нее и нет ничего другого для вечера. Роскошный свадебный наряд показался бы сейчас еще более вызывающим.
— Я уверена, что смогу обучить Франсис. Она кажется очень смышленой.
Барбара рассмеялась.
— О Боже…
Йэн остановил ее:
— Я уверен, кузина, что вы пытаетесь помочь, но Мэри может делать все, что хочет.
— Как пожелаете, Йэн. Я действительно хотела помочь, ничего больше.
Йэн улыбнулся кузине:
— Я высоко ценю вашу заботу и надеюсь, что вы поможете Мэри приспособиться к жизни в Синклер-Холле.
— Я с радостью сделаю для вас все, что в моих силах, Йэн… и, конечно, Мэри, — уверила Барбара и резко повернулась к Мэри. Она знала, что Йэн не видит ее лица, и бросила на его жену презрительный взгляд.
Вечером того же дня Мэри лежала одна в своей постели. Йэн остался в салоне, когда она сказала, что собирается лечь спать.
Мэри думала о муже, и мысли ее путались. Йэн все более и более отдалялся от нее. Он казался таким же озабоченным, как и утром, и едва ли обратил внимание на ее уход. А вот на лице Барбары читалось явное облегчение, что, впрочем, Мэри быстро выбросила из головы.
Мэри смотрела в лепной потолок, едва различимый в темноте, и испытывала странную тревогу. Время шло, а она так и не услышала ни звука из комнаты Йэна.
Где он может быть? Как долго еще будет избегать ее? Чем вызвана его всепоглощающая озабоченность? Почему он решил, что пренебрежение физической стороной их брака поможет ему продемонстрировать ей свое уважение?