Поняв, что уйти ей не удастся, девушка бросилась на кузнеца, впившись тому зубами в руку.
— Сука! — мужчина зашипел от боли и неосознанно ослабил хватку. Этого хватило ей, чтобы вырваться на свободу.
Вот только было уже поздно. Со спины на неё навалились жители деревни и повалили на землю.
— Пустите! Умоляю! Пустите меня! Я не хочу! Не хочу-у-у-у! М-м-м! — её мольбы заглушил сунутый в рот кляп.
— Свяжите ей руки и ноги, — прорычал кузнец, смотря на неё сверху вниз. — А не то она и лодочника утопит по пути.
Руки и ноги оказались оперативно связаны. Девушку скрутили, точно гусеницу, не позволяя ей толком и пошевелиться. Как бы она ни брыкалась, как бы ни пыталась ослабить путы, но всё было тщетно. Бессмысленно.
Безликие не намеревались ей давать и шанса на успешный побег. И вот её понесли через деревню, просто подняв на руки как какое-то бревно.
— Ответственность, — шептали они. — Ты должна быть сознательной… Это делается ради общего блага…
Она не могла сдержать своих горьких слёз, наблюдая за падающими лепестками цветов. Она крутила изо всех сил головой, когда ей на голову надевали венок. Она пиналась, брыкалась, мычала, что есть сил, но никто не обращал на неё внимания. Ей лишь улыбались фальшивыми улыбками и провожали в последний путь.
В путь, которого она так хотел избежать! Только одинокая птица в вышине наблюдала за её отчаянием. Жители деревни бросили её на пол лодки и отступили на берег. С ней остался только безмолвный лодочник, лицо которого было скрыто шляпой и ниспадающей шторкой.
Не произнося ни единого слова, он оттолкнул лодку от песчаного берега и направил её нос в сторону чёртова острова. Проклятого острова!
Если она сейчас не предпримет хоть что-то, то так и окажется там! Нужно было что-то придумать! Но что? Что она могла? Руки связаны за спиной, ноги её не слушаются, во рту кляп, так что она даже уболтать лодочника не сможет.
Да и если она освободится, то что изменится? До берега она не доплывёт. Озеро не зря таило в себе много опасностей. Даже в самую жаркую погоду никто из жителей не приходил в нём купаться, только чтобы постирать белье или же набрать воды.
Но заходить в само озеро не смел никто…
Тогда как быть? Как быть ей⁈ Что делать? Что⁈
Как бы она ни думала, как бы ни пыталась освободиться от пут — всё оказалось бессмысленно. Гулкий звук удара носа о берег до чёртиков напугал девушку. Она с мольбой посмотрела на безликого лодочника, но тот проигнорировал её слёзы. Он просто поднял её на руки, спустился на берег острова и… бросил на пляже. А затем двинулся обратно. Он даже не развяжет её⁈
Оставит связанной, точно гусеница, на проклятом острове⁈ Выродок! Ублюдок! Все они! Вся деревня! Безликие? Ха! Жалкие трусы! Идиоты, которые боятся сунуть свой нос дальше положенного!
Чтоб вас всех Система покарала! Чтоб вас всех отправило на новый виток! В какую-нибудь глубокую дыру! Похуже этой!
Лодочник уже уплыл, превратившись в чёрную точку где-то вдалеке, а она всё не могла унять текущие слёзы. Птица в небесах всё так же следила за ней, наворачивая один круг за другим. Неужели коршун или ещё какой падальщик?
Ждёт ее смерти? Ха, не дождётся! Сразу же после смерти её тело истает во всполохах света, и гребанной птице ничего не останется! Ни единого кусочка! Вот так-то! Проклятая птица!
Неожиданно что-то хрустнуло справа от неё. Девушка замерла. Ужас сковал всё её естество. Она уже всё поняла. За ней пришли.
Настал её последний миг. Смерть уже занесла над ней свою уродливую косу.
Кусты на берегу острова зашуршали, девушка от страха раскрыла глаза, боясь представить, что за существо сейчас выйдет на берег. Но тут на песок ступил кожаный сапог.
Она раскрыла глаза в неверии.
Это был вполне себе человеческий сапог. Затем она подняла заплаканные глаза вверх и встретилась взглядом с неизвестным. Это был не монстр. Это оказался один из тех чужаков, что приходили в их деревню несколько дней назад!
А рядом с ним было ещё несколько бойцов, одетых в странные плащи.
— Говорил же тебе, — произнёс один из них. — Мой сокол вполне чётко определил место на берегу.
— Да, да отличная работа, Бот, — отмахнулся лидер этого странного отряда. — Лучше пособи мне.
В четыре руки они шустро разрезали верёвки, связывавшие девушку, а потому она без особых трудностей бросилась на шею своему спасителю.