Процесс уже был запущен, и никто пока не мог даже предположить, к чему это приведёт. В том числе и сама Эва.
Конечность каменного муравья замирает прямо перед моим лицом.
Телекинетический купол не позволяет голему добраться до меня, как бы марионетка ни старалась. Рывок вперёд. На моём пути встаёт троица солдат Антанты.
Они совершают слаженную атаку, но я попросту игнорирую их потуги. За моей спиной формируется мираж ужаса. Своими когтями он отбивает первый и второй выпады, а третий блокирует своей пастью, незатейливо зажав клинок своими челюстями.
Плавный взмах моего цзяня, и на землю падает три тела.
Снова надо мной нависает голем. Он всё не отстаёт! На этот раз в ход идут гигантские жвала. Их уже может хватить, чтобы прокусить даже мой защитный купол.
Нехорошо!
Мощным прыжком я ухожу в сторону. Морда муравья врезается в то место, где я стоял мгновение назад. В воздух поднимается облако пыли.
Одновременно с этим я понимаю, что это шанс, которого я так долго ждал!
Снова в ход идёт моя магия. Телекинез укрепляет мышцы, обволакивает кости, сухожилия. Последующий рывок оказывается подобен выстрелу из катапульты. Я тут же преодолеваю разделяющее нас с големом расстояние и оказываюсь над его головой.
В мою сторону летит несколько гранат и склянок с горючим. Солдаты на спине муравья всё ещё пытаются мне как-то помешать.
Мне достаточно просто послать волну сжатого воздуха в сторону летящих «подарков». Склянки мгновенно возвращаются к своим отправителям. Кабина на спине голема исчезает во вспышке взрыва.
Каменному муравью это не очень-то и нравится, но кому какое дело до чувств машины? Цзянь уже оказывается поднят над моей головой.
— Пламя души! — одними губами произношу я.
Клинок покрывается чёрными языками пламени.
Плавный вертикальных замах. Меч в моих руках рассекает воздух.
А вслед за ним и шею голема. Огненный слэш, созданный в процессе, отделяет голову муравья от основного тела, после чего летит ещё дальше и задевает на своем пути несколько солдат Антанты.
Голем же оседает на землю безвольной куклой. Особое свойство чёрного пламени выжигает в нём всю магии.
Интересное, стоит сказать, открытие. Пламя души не только затрагивает душу противника, но и наложенную на него магию. Так и сейчас, обычный голем бы не помер от потери одной из своих конечностей.
Даже если ею окажется «голова». Пока магия в марионетке функционирует, то она продолжит работать.
Но достаточно одного удара моего цзяня, и страшный механизм деактивируется.
Вот вам и непобедимая машина войны! У всего есть уязвимое место!
Практически сразу над полем боя разносится победоносный рёв:
— Северяне бегут!
Я поднимаю голову. И вправду.
Эва уже практические не скрывается. Из-под земли выскакивают гигантские корни Грибницы и спешно принимаются «пеленать» големов, прижимая их к поверхности.
Добить их в таком состоянии не составляет особого труда даже для рядовых солдат. Мутанты в экзодоспехах наводят ужас на ряды неприятеля. Они бесстрашно лезут в самое пекло, раз за разом путая порядки северян.
В открывшиеся бреши тут же ныряют спартанские солдаты, ещё сильнее ухудшая положение Антанты.
Гибель же одного из самых крупных големов от моих рук становится той самой соломинкой, переломившей хребет верблюду.
Боевой дух Антанты надламывается. В грязь под ногами летят последние надежды на победу.
А следом за всем этим приходит осознание страшной истины.
Северянам не одолеть нас. Не сломить нас. Не превзойти.
Неизвестно, кто первым дал слабину: дварф, толкинист или человек.
Но вслед за первым потянулся второй, за ним — третий, а там и до четвёртого было недалеко. Целыми отделениями северяне бросали на землю оружие, неудобные и тяжёлые доспехи и бросались в бегство. Обратно в созданные дварфами туннели, вглубь лесов Фронтира, да хотя бы вон в ту неприметную расщелину!
Только подальше от поля боя! Подальше от Грибницы и солдат Спартанского Королевства!
Паника распространяется по вражескому войску, будто лесной пожар. И это становится концом.
Концом для Антанты.
Едва стоя на ногах от усталости, я поднимаю сжатый кулак над головой. Сил даже для самой короткой речи уже нет и не предвидится.
Но это спартанцам и не требуется. Им достаточно моего оскала. Моих оплавленных доспехов и ободранного плаща, держащегося на честном слове.
И одного-единственного слова.
— ПОБЕДА!
— Мутанты! За Спарту воюют мутанты! — доклад трясущегося от ужаса гонца становится спусковым крючком.