Ричард кивнул и быстро набрал кого-то по телефону. Ответили почти мгновенно. Через минуту он вёл их в нужном направлении к запертой комнате, возле двери которой стояло двое охранников. Увидев Рика, они отперли замок и расступились.
В комнате, на роскошной кровати с балдахином, на бурых одеялах лежала она.
– Колиса!..
***
Девочка спала, укрытая одеялом до носа, и тихонько сопела. Влажные волосы спутанным колтуном лежали на подушке. Ублюдки не занимали себя приведением её внешнего вида в порядок. Валери сжала кулак и зарычала.
– Успокойся, – настойчиво повторил Ричард, и девушка помотала головой.
– Не смогу, пока эта мразь ещё жива.
Когда Колису только нашли, она не понимала, кто она, где она. Не реагировала на внешние раздражители и была вялой, как плюшевая игрушка. На ней был белый передник с рюшами, ободок на голове с кошачьими ушками и хвост с огромной пробкой. Девочка моргала через раз, изо рта вместе с несвязными звуками вырывалась слюна. От этого вида Валери пожелала уничтожить весь мир, что породил такого ублюдка как Марк.
Девочка не узнала её. Ноги Колису не держали, руки были ватными. До машины Ричард донёс её на руках. У Валери сжималось сердце, когда она смотрела на этого беззащитного ангела, мирно спящего в её постели. Изуродованные шрамами бёдра и синяки от наручников на запястьях, следы удушения на шее с тонким ошейником с колокольчиком. Беззубый рот. Синяки от игл на сгибах рук. Валери впадала в животную ярость, раз за разом возвращаясь в воспоминаниях к этому зрелищу. О состоянии её интимных частей тела и упоминать было страшно. Валери не знала, как будет смотреть в глаза и объяснять всё доктору, который должен будет осматривать девочку утром.
Ричард молча пододвинул к ней очередной стакан, и Валери махнула, не глядя. Шумно засопела в ладонь и закрыла лицо руками.
– Это моя вина. Я… я была так самонадеянна, я думала, что моей репутации достаточно, чтобы Колиса была в безопасности. Если бы я тогда сделала что-то большее, чем просто сказала, что эта девочка моя, – Валери говорила и говорила, больше для себя, чем чтобы выплакаться. Её трясло, пальцы беспорядочно тёрли лицо, то проезжаясь по губам, то царапая щёки, то впиваясь в подбородок. Отходняк накрыл с головой и теперь, когда сестра, её любимая драгоценная сестрица, была с ней, нервы попросту сдали. Ричард не останавливал её. – Знаешь, как всё было? Когда Колиса пришла в «Лорелею», я не сделала ничего. Понимаешь? На правах папиной дочки я забила её себе. Право моего выбора неприкосновенно, но когда Марк соблюдал правила?
– И он забрал девочку себе, – кивнул Ричард и с жалостью посмотрел на выглядывающую из-под одеяла макушку Колисы. – Зная его методы, вряд ли он просто уговорил её пойти с ним. У неё не было и шанса.
– Она так наивна… Я должна была сразу обратиться к отцу, хоть на коленях умолять, он бы сумел вытащить её сразу. Может быть тогда Колиса бы не пострадала. Но не-е-ет, у меня же гордость свербит, я же должна справиться сама. Какая же я тупая! Пойти в сексуальное рабство, надеясь на честность и порядочность людей, которые и слов таких не знают! Я даже не знала, жива ли ещё сестра! Боги! Мной тупо пользовались как подстилкой, а я и рада была, что так помогаю Колисе! Пока время шло, уходило! Дура! Дура! И только когда всё закончилось, я поняла, как безбожно рушила всё своими же руками. День за днём. День за днём. Твою же ж мать!
Застывшая тишина аккомпанировала вою побитой собаки, которой была Валери. Она не могла смотреть на сестру. Девочка, которая была для неё как родной ребёнок, такая же наивная и глупенькая, не знающая жизни, стала пустой разбитой оболочкой без души.
– Она… Она ведь даже красавицей не была. Чем она могла их зацепить? Чем? Мышка. Просто мышка. Из-за меня всё. Он просто хотел уничтожить меня, поэтому ударил через Колису. Она никогда не должна была узнать и пройти через такой ад.
Несмотря на новую порцию коньяка, в её голове по-прежнему стоял отвратительный звон, который нисколько не притуплял её чувства. Мысли оставались кристально ясными.
– Боги! Колиса мне как дочь. Она не сильно жаловала меня в последние годы, но я наблюдала за ней и немного помогала. Несильно, чтобы она не заметила. Вот почему я не выпроводила её из «Лорелеи» сразу? Она не заслужила такого. Моя девочка… Я так мечтала, что когда-нибудь она влюбится по-настоящему, чтобы первый поцелуй её был сладким и пьянящим, чтобы она улыбалась каждое мгновение рядом с этим мальчиком и тосковала в разлуке. Простое женское счастье, разве это много? Но вместо этого она попалась Марку. Это невинное дитя в лапы конченому извращенцу. Этот мир катится в задницу.
Зажигалка сработала с пятого раза, и в тесной комнатушке запахло дымом.
– Все мы по-своему мрази, Рик. – Девушка запрокинула голову и уставилась в потолок. Глаза не видели. Легкие не чувствовали дыма. – Моя гордость погубила всех нас. Колиса прошла через грёбаный ад из-за моей долбаной гордости. Все шансы спасти её сразу были у меня в руках. Более того, я могла даже не допустить всего этого. Какая же я сука. А Колиса… Наверняка её подружка притащила. Сама она ни за что бы не пришла в «Лорелею». Да и в любой другой клуб тоже, в общем-то. Слабая, серая. Но я люблю её и не брошу одну. Больше никогда. Майк всегда думал только членом. Короткоствол грёбаный. Радостно поднасрёт кому угодно, если его это позабавит. Озлобленный без меры. Обожает срывать гнев на невинных. Ну а Марк… О, такую дрянь ещё поискать надо. Квинтэссенция всех самых дерьмовых качеств человечества. Лживый, подлый. Крыса. Это он похитил Колису. Зачем? Чтобы мне хреново было. Ненавижу. В гроб себя загоню, но утоплю его в крови. Сука.
– Он получит по заслугам, Валери. Колиса теперь с тобой. Ты должна сделать всё, чтобы девочка поправилась и вернулась к прежней жизни. Она зависит от тебя. Так что не смей опускать руки. Вытри сопли, тряпка! Будь собой, Грэмсхолл, а не этой размазнёй! Позорище. Давай, последняя стопка, утопи в ней эту слезливую часть себя. Колисе нужна прежняя Валери. Приди наконец в себя!
– Да. Да, – быстро закивала она и опустила голову. – Только вряд ли вообще возможно оправиться после такого. Когда сестра придёт в себя, она будет разбита. Я не знаю, что мне делать тогда.
– Поспи для начала. Утром я отвезу вас в больницу.
Молча кивнув, девушка доковыляла до кресла и мгновенно отключилась.
Утром, после долгих хождений по кабинетам купленных её отцом врачей, анализов, осмотров и процедур Валери узнала, что её сестра никогда не придёт в норму. Повреждения мозга фатальны. Валери разбила лицо тому доктору, что сказал ей надеяться на чудо.
Чудес в этом мире не бывает.
***
Мизуори Накамура – родная дочь Майка. Чистый, невинный цветочек сакуры. Может быть, именно из-за её непорочности на неё положил глаз Марк. Ублюдка всегда тянуло на всё незапятнанное и запретное. Юная дочь лучшего друга – что может быть недоступнее?
Мизуори родилась и выросла в Японии, до десяти лет жила в простой семье, пока её папаша не прокололся перед женой, что занимается чёрными делишками, далёкими от рамок закона. Женщина подала на развод и забрала Мизуори, а Майк перебрался в штаты, где и пошёл в разнос. В пятнадцать Мизуори должна была поступить в старшую школу, но Майк, зная и помня себя в её годы, испугался за честь дочери и увёз к себе, где и запер в особняке и посадил на домашнее обучение. Не хотел ублюдок, чтобы его дочку домогались или хоть как-то навредили ей. Как сделал бы в её возрасте он сам.
Он не выпускал её на прогулки, запрещал покидать дом и за покупками ходил с нею сам. Каждый день видя в зеркале пример грязного, безбашенного извращенца, он трясся над дочерью как над бесценным хрупким сокровищем. Худший его страх был, что Мизуори попадётся в лапы такого как он. Потому и Марка в дом приглашал редко. Знал мудак, что дочка другу приглянется.
Девочка была скромна и хороша собой. Из-за того, что ей много что не было дозволено, у неё оставалась прорва свободного времени, которое она и тратила на уход за внешностью. Мизуори верила, что однажды к ней явится принц и будет сражён в самое сердце её красотой. Сама наивность.