И как только Лоренс может любить такую женщину? Как? Как?
Я развернулась и побежала назад в дом. Заснуть не удавалось. Думаю, я все прислушивалась к звукам мотора и ждала возвращения Лоренса. И еще, невыносимо было думать о несчастном старике там, наверху, который, может быть, именно в этот момент испускает дух, а рядом нет никого, кроме Рейчел Форрестер и Элис Тисдейл.
Мама так вымоталась, что заснула, как только голова коснулась подушки, и я слышала ее мерное посапывание.
Я вертелась в постели больше часа, пока наконец не решила встать. Я надела брюки и свитер, взяла фонарик, купленный в Сискейле, и как была, непричесанная, пошла к задней лестнице. Мне было не привыкать, ведь я уже не раз проделывала это, пытаясь незамеченной пробраться к деду.
Но дойти я смогла лишь до конца галереи, точнее, до главной лестницы.
Послышался скрип двери, и сердце мое на мгновение замерло. Мне захотелось уменьшиться, исчезнуть, я в страхе прижалась к балюстраде и позвала миссис Тисдейл:
— Элис…
Может, я надеялась, что та выйдет и заберет меня с собой в спальню деда или, по крайней мере, вступится за меня, если Рейчел станет мешать.
Но перед моим взором предстала Рейчел Форрестер собственной персоной. Она возвышалась надо мной, словно башня, будто еще больше прибавила в росте за прошедшее время, и выглядела устрашающе, хотя одета была вовсе не в униформу, а в голубую кружевную сорочку, ее роскошные рыжие волосы струились по плечам. Увидев меня, она зашипела:
— Что ты тут делаешь?
Сердце у меня колотилось, но я нашла в себе силы ответить:
— Пришла попрощаться с дедушкой. Имею право.
Она оглядела меня с ног до головы и скривилась:
— Не думаю, что у тебя есть хоть какие-то права в этом доме, моя дорогая. Начнем с того, что тебе нельзя было позволять возвращаться сюда. У тебя нет никаких законных оснований предъявлять свои требования, и чем скорее ты поймешь это, тем лучше!
Я задохнулась от возмущения. Если Рейчел и напугала меня, я не собиралась показывать это, но в ее глазах и впрямь горел какой-то нездоровый огонек. Я даже начала сомневаться, что она в своем уме.
— Мой дед все еще жив? — потребовала я ответа.
— Тебе скажут, когда наступит конец. А до того времени будь добра, сиди у себя или сделай так, как хочет мистер Бракнелл — выметайся отсюда вместе со всем своим барахлом.
Слова попали в точку, но я все же не собиралась выставлять напоказ свою боль и разочарование. Она увидела выражение моего лица и хохотнула.
— Да ты и впрямь обыкновенная тупая малолетка, — примирительно заметила она. — Не сделала ничего такого, просто пошла не с той ноги. Однако я уже сыта по горло и тобой, и твоей мамашей, но мы с Лори все поставим на свои места, и очень скоро, не сомневайся. Свадьба будет сразу после похорон.
Эти слова могли бы окончательно выбить меня из колеи, если бы не привели в бешенство:
— Что-то Лоренс не говорил мне, что помолвлен с тобой. Может, подождешь, пока он не объявит о своем решении? Как-то с трудом верится, что все это правда!
Наверное, эти слова и стали роковыми, потому что привели ее в неистовство. Она так близко подошла ко мне, что щеки мои обдало ее дыханием и в нем слышался запах бренди.
— С тех пор как ты приехала, от тебя одни неприятности.
— Должна напомнить тебе, — взвилась я. — что я внучка сэра Джеймса Халбертсона, так что мы с Лоренсом дальние родственники!
— Так утверждает твоя мамаша, — глумливо кивнула она, — но доказательств-то нету!
— Да как ты смеешь! — возмутилась я, и теперь у меня не осталось никаких сомнений, что я все время была права по поводу этой женщины. — Да никому, кроме тебя, такое и в голову бы не пришло! Стоит только взглянуть на папино фото, чтобы понять, насколько мы похожи, и если бы ты хорошо знала мою мать, то никогда не сказала бы, что она может соврать в таком деле.
Рейчел рассмеялась, но как-то уж больно ненатурально и визгливо. Длинные тонкие пальцы прошлись по рыжей гриве. Невозможно было поверить, что это нервное создание могло быть одновременно и рассудительной, высокопрофессиональной сестрой Форрестер из рассказов Питера Вайбурна, и что именно ее доктор называл превосходной сиделкой.
— Не собираюсь обсуждать свое рождение ни с тобой, ни с кем бы то ни было еще, — продолжала я, изо всех сил пытаясь скрыть от этой женщины, насколько я напугана. Мне хотелось поскорее пройти к дедушке или, на худой конец, постучаться в комнату для гостей, где проводила ночь Элис Тисдейл.