***
Вокзал, Лорим махнувший на прощанье рукой, дорога, вокзал. Тигрэ. Знакомые заснеженные улицы. Покосившийся дом бабы Рини. Вместе с ней, его тоже покинула жизнь. Поль постоял у калитки, прикоснулся рукой к деревянным рейкам. Нетронутый снег покрывал двор. Он не стал заходить, пошел дальше.
Вечерело, когда он подошел к дому друзей. Постучал в дверь.
— Кто там, — спросил голос, Поль сразу узнал Вильку.
— Виль, это я — Поль.
Лязгнул засов и дверь распахнулась. Радостно и не веря, смотрел Вилька. Он выглядел почти так же, как раньше, только взгляд стал более серьезным, повзрослевшим.
— Поль! Заходи скорее. — Поль шагнул через порог. Вилька закрыл дверь, повернулся к нему, и они обнялись. — Я так рад, — сказал он, а потом потускневшим голосом добавил: — только у нас мама болеет… и есть совсем нечего.
— Поэтому ты совсем худой стал? Где Тайлик?
— На работе, моет посуду в привокзальной столовой, в той, где мама поваром работала. Его поэтому и взяли, знают, как нам тяжело. Придет поздно, но, может, что-нибудь поесть принесет. Раздевайся.
— Нет.
Вилька испуганно вскинул глаза. Поль, успокаивая, улыбнулся.
— Я сбегаю на рынок, там стояла тетка с горячими пирожками с картошкой.
Вилька сглотнул — есть ему хотелось нестерпимо.
— Поставь пока чайник греться.
— Хорошо! — не скрывая радости, сказал Вилька. — Только возвращайся поскорее.
— Я мигом.
Поль сбегал на рынок за пирожками, а затем заглянул в блинную. Купил блинов с грибами и баночку меда. Вернулся. В доме пахло свежезаваренным чаем. Поль поставил на стол плетеную корзинку и откинул прикрывавшие блины и пирожки салфетку.
— Как пахнет! Я сейчас сойду с ума, — сказал, пританцовывая от нетерпения, Вилька.
— Ты лопай, а я пока маму посмотрю, мед для нее.
— Сам пойдешь?
— Да, — Поль направился к двери, остановился. — Только не объедайся, а то живот заболит.
— Я по чуть-чуть, — сказал Вилька и откусил половину блина с грибной начинкой. — Ум-м-м, — застонал он от удовольствия и закатил глаза.
Мама лежала в соседней комнате на кровати. Она горела и была слаба. Поль подошел и прикоснулся пальцами к сухому горячему лбу. Левую руку он поднял вверх. Другой потянул из нее болезнь. Слабость и вялость вошли в ладонь, причиняя небольшую боль. Им навстречу он направил поток силы, что взял у неба. Когда болезненный поток из тела иссяк, он опустил вытянутую руку на восток. «Жизнь, любимая, войди в ее тело прохладой и свежим ветром». Поток жизни устремился в ладонь, сердце распахнулось, вплетая в жизнь любовь и радость. Через другую ладонь, что он держал над ее приоткрытыми губами, жизнь вливалась в маму Вильки. Ее дыхание становилось глубоким и ровным. Когда тело наполнилось силой жизни, он опустил руки, а затем сложил их вместе напротив сердца. «Спасибо, Жизнь! Спасибо, Небо! Спасибо, Смерть!» Наклонил голову, прижал кончики указательных пальцев к нижней губе, а средних к верхней. Развернулся и вышел из комнаты.
Вилька сидел на стуле с ногами, обхватив коленки, и смотрел в пустоту. Глянул на Поля, когда тот вошел.
— Теперь она поправится.
— Поль, ты что-то сделал, я почувствовал, будто пространство зашевелилось. Я после того многое чувствую. Иногда кажется, что кто-то ходит. Сидишь в пустой комнате, а они идут мимо. Я их не вижу, но ощущаю. Тогда они останавливаются и смотрят на меня. Мне кажется, что они что-то говорят или хотят сказать, но я не слышу или не могу их понять.
— Страшно?
— Первые разы было не страшно, а как-то жутко. Какие-то они потусторонние. А потом привык. Они часть мира. Есть люди, и есть разные другие существа.
Полю захотелось крепко-крепко обнять Вильку. Он подошел к нему, положил на худое плечо ладонь. Тот прижался к руке щекой.
— Поедешь со мной?
— Да, — тут же ответил Вилька и, зябко вздрогнув, вскинул голову, — а как же мама, Тайлик?
— Мама поправится. Ей будет легче на душе, если она будет знать, что с тобой все хорошо, и ты не голодаешь. А так ее давит ответственность за вас. Особенно за тебя. Помоги ей, стань самостоятельным, мужчиной.
— Больно.
— Ты справишься, ты ведь сильный.
Вилька вздохнул.
— А ты будешь рядом?
Поль улыбнулся.
— Буду… Схожу на улицу, руки снегом помою. Нальешь чаю?
— Да.
Поль вышел, набрал пригоршни снега и стал мыть руки, пока кисти не покраснели. Выпрямился и увидел бредущего домой Тайлика. Тот его тоже заметил и поспешил навстречу.
— Поль!
— Привет, Тайлик!
— Привет! Ты вернулся?
— Я в гости.
— В гости тоже хорошо, пойдем в дом.
Они зашли, Тайлик разделся.
— Тайлик, иди чай пить, Поль таких вкусных блинов купил!
— А я вот сегодня совсем без еды. Шел и думал, как быть?
Они сели за стол. Поль серьезно посмотрел на Тайлика, а тот на него.
— Я хочу, чтобы Вилька поехал со мной. У нас большой дом. Учитель и его брат Рауки не возражают.
— Поль, ты не представляешь, насколько это было бы хорошо, — горячо ответил Тайлик. — Вот сегодня, не появись ты и что бы мы делали? Вилька и так худющий, еле на ногах держится. И не возражай!
— Я и не возражаю, — тихо отозвался Вилька.
— Тогда решено. А маме я потом скажу, она согласится, думаю, так ей будет спокойнее. Ты ей очень нравился, она нам еще долго тебя в пример ставила.
— Ага, — подтвердил Вилька.
— Тайлик, мы уедем завтра. За маму не бойся, она поправится, я убрал болезнь, теперь ей надо восстановить силы. Я вам денег оставлю, чтоб питались хорошо.
— Спасибо, Поль, ты всегда помогаешь…
— Я еще хочу бабу Риню проведать, Вилька, ты знаешь, где ее огонь?
— Да, я тебя отведу. Откуда ты узнал?
— Узнал… это долгая история, как-нибудь расскажу.
Поев и напившись чаю, они опять стали разговаривать, Поль рассказывал, что с ним произошло после отъезда.
— Вилька, иди, ложись, а то сейчас со стула брякнешься, — сказал Тайлик.
Глаза у сытого Вильки и, правда, слипались.
— Ладно, я пойду.
Он слез со стула и ушел к себе. Поворочался, укладываясь, затих. Поль с Тайликом остались одни у горящей лампы.
— Я схожу, гляну, как там мама.
Он взял лампу и вышел. Поль открыл заслонку и подбросил в печь еще пару поленьев. Налил в чайник воды из ведра и поставил греться. Вернулся Тайлик.
— Спит. Жара нет.
— Хорошо. Ей пока лучше не выходить на мороз. Но как поправится и, если захотите, то приезжайте к нам в Рильге. Будем жить все вместе, приведем весной в порядок сад и виноградники. У нас очень хорошо. Только ты Вильке не говори, чтоб не ждал.
— Да, лучше не говорить, а то изведется в ожидании. Спасибо, Поль, за предложение. Если соберемся, то сначала продадим дом, лишние деньги не помешают. Я еще с мамой поговорю… Ты знаешь, Вилька так тосковал, когда ты уехал, совсем сам не свой стал, плакал по ночам. А потом еще мама заболела. Я так за него боялся…
— Все будет хорошо, Тайлик, ты молодец, держишься.
========== Часть 14 ==========