Поль вспомнил измочаленные за первый летний месяц Санькины сандалеты. В чём-то мама и тётя были правы, но уж точно не в том, чтобы заставлять Саньку ходить в ботинках, пусть даже летних.
— Куда же ты мотался, что так пятки натёр?
Санька повернул голову и обвиняющим взглядом посмотрел на Поля.
— К тебе — искал, думал, случилось что.
— Я не подумал, — опустив глаза, сказал Поль. — Сильно болят?
— Нет, ерунда.
Повисла тишина. Она возникла между ними и с каждой секундой становилась все холоднее и холоднее. Санька передернул плечами и тяжело поднялся.
— Пойду, — наклонился, поднял ботинки, затолкал в карман окарину, которую сделал и подарил ему на день рождения Поль, шагнул с лестницы.
— Саня… прости! — Поль подхватился с лестницы и оказался рядом с Санькой. — Пойдём в наше место, я тебе всё расскажу.
Он тронул его за оттопыренный локоть.
— Ладно, пойдём, — сумрачно сказал Санька, но внутри был счастлив, потому что с Полем всё хорошо и он рядом.
— Сыграй ещё, — попросил Поль, когда они вышли из школы.
Санька так и шёл босиком, и Поль забрал у него ботинки. Он с удовольствием извлёк из кармана глиняную окарину. Повертел в руках, погладил, как живую. Вдохнул и поднёс к губам. Вновь полилась печальная мелодия, а Поль тихо запел песню известного менестреля. (Автор песни Тэм.)
Ты не плачь обо мне, мой верный оруженосец.
Без того на земле плачет золотом листьев осень.
Кровь с травы смоет дождь, что осенний ветер приносит.
Мне пора уходить — в этой битве устал я очень…
Они были давно знакомы. Целых шесть лет — половину жизни.
Слышишь, мальчик, не плачь обо мне, ты же будущий воин.
Я оставлю тебе свой клинок — он приносит удачу.
И не смей отрицать, моего ты оружья достоин.
Это капли дождя на лице, а я вовсе не плачу.
Они всё знали друг о друге, до мельчайших подробностей, и тонко чувствовали настроение.
Я судьбу свою встретил в седле, посреди поля битвы.
Что ещё мне желать, я не умер в тепле и покое.
Брось молиться, ты знаешь, помочь мне бессильны молитвы.
Смерть меня уже держит своею холодной рукою.
Настоящие друзья — не разлей вода.
Погребальным костром мне послужат алые листья.
Только ты, да мой конь в мир иной меня провожают.
Почему опустил ты глаза, неужели, боишься?!
Слышишь, мальчик, меня, пусть душа твоя страха не знает.
Идут два мальчишки, и сразу, по едва заметным движениям, видно, что идут вместе. Один начинает, другой продолжает, а за ним вновь подхватывает первый.
И в слабеющих пальцах клинок — преклони же колено.
Луч последний на лезвии слабым сияньем искрится.
Так прими же мой меч, вместе с ним — моё благословенье.
Слышишь, мальчик, меня, ты теперь не ребёнок, ты рыцарь.
Песня кончилась.
— Почему ты не пришёл? — спросил Саня.
Они договорились встретиться в их тайном месте у ручья вчера вечером, чтобы затем идти в обсерваторию смотреть на звёзды. Они ждали этого дня почти целый месяц — мечтали, представляя, как это будет. Сколько трудов стоило добиться разрешения не только у астронома, но и родителей, особенно Саньке с его строгой мамой и тетушкой. Поль переплел астроному все рукописи, потратив много вечеров. А мог бы провести их на речке или играя на улице с ребятами. Он сидел над бумагами, а за окном слышался смех и крики. Хорошо, что Санька всегда был рядом. По маленьким рисункам Поль нарисовал на трехметровом полотне карту звездного неба. Правда, эта работа была в радость. Поль рисовал, а Санька сидел рядом и, в который раз, читал интересные и жуткие истории о приключениях мальчишек в невиданных мирах. Бывало, они начинали придумывать истории о звездах и созвездиях, о тамошней жизни — так сильно они ждали день, когда увидят их в телескоп. День настал, а Поль не пришел. Санька подождал до темноты, пока их любимые звезды не появились над головой. Он не мог уйти, не мог пойти к Полю. Вдруг он уйдет, а Поль появится, посмотрит, а его нет, и что тогда делать? Они бы, конечно, вряд ли разминулись, но кто знает? И пойти один он тоже не мог, ведь почти всю работу для астронома сделал Поль, а он только был рядом. Нет, без Поля он определенно не мог пойти, даже если бы астроном его пустил, какая радость смотреть на звезды, что сразу станут такими далекими и холодными, одному?
Когда совсем-совсем стемнело и Санька сердцем ощутил, что Поль не придёт, он заплакал. Он давно так не плакал и даже удивился, как много горя оказалось в душе, сам до конца не понимая, отчего так горько. Выплакавшись, но всё ещё всхлипывая, умылся в прохладном ручье и побрёл домой. Тогда он ещё не боялся и ни о чём не думал. Испугался он только утром, когда Поль так и не появился в классе. Его место рядом с Санькой осталось пустым. Он чувствовал эту пустоту всем сердцем, она была в нем. Он еле дождался большой перемены, чтобы сначала сбегать к Полю домой — дома никого не оказалось — затем в их место, чтобы проверить тайник для переписки — тот оказался пуст — слетать на всякий случай к астроному и убедиться, что Поль не появлялся и там, затем вновь в школу, чтобы сидеть и маяться от неизвестности. На последнем уроке в нем словно все перегорело, он уже ничего не хотел, ничего…
— Я читал, — ответил Поль, но Санька не понял: разве это причина? — Я читал книгу своего Учителя.
Санька остановился, услышав, как он произнёс «Учителя», опустил голову, потемнел, повернулся к Полю.
— Ты бросил меня ради него, — тихо, с болью в голосе произнёс он.
— Я тебя не бросал, я просто забыл, — повинился Поль, сделав только хуже.
Санька зажмурился, потому что мир уходил из-под ног; закусил губу, чтобы не заплакать. «Неужели я настолько ничего не значу? Я его друг, его верный оруженосец». Поль взял Саньку за плечи, а тому хотелось провалиться сквозь землю.
— Саша, он свет, который затмевает всё.
— Зачем нужен свет, который не оставляет ничего, кроме себя? — прошептал он с перехваченным от эмоций горлом.
— Чтобы любить его, — ответил Поль и вытер слёзы, которые всё-таки побежали из Санькиных глаз.
========== Часть 2 ==========
Через город, в котором жил Поль, бежала небольшая речушка «Яблонька». Шириной всего несколько метров, но с довольно быстрым течением. Она брала начало в горах, в нескольких километрах от города. Возможно, ее так назвали за яблоневые сады, что росли в широкой низине вдоль русла. Местами сады забросили и те одичали. Поль жил на правой окраине города возле Яблоньки. За домом раскинулся сад и огород. Дальше шла узкая тропинка, она выводила на крутой склон и спускалась в низину. Здесь яблоневый сад смешивался с лиственным лесом. Тропинка вела к реке, где, нависая ветвями над водой, росла большая и старая плакучая ива. К иве вела еще одна тропинка — от Санькиного дома. Он стоял в трех домах от дома Поля. С ветви ивы, над серединой реки, свисала веревка с привязанной на конце палкой. Взявшись за нее и хорошо оттолкнувшись, ребята перелетали на другой берег.
Поль зашел домой, положил мольберт и переоделся в зеленые шорты. Глянул на чистенького Саньку. Понял, во что превратятся белая рубашка и серые брюки, если он пойдет в них.