– Мой год рождения! – объяснил он свой выбор. Ну, да, мой-Масюнин год рождения мы уже прикончили. А вообще, с его замашками разориться можно! Хлебать «Мартель» как водку? Водку, по крайней мере, честнее. И дешевле.
Костик тоже расслабил удила и увлеченно присоединился к процессу. Попутно мы говорили о многом. Частя с тостами, Серега докапывался до подробностей нашей с Натали ссоры. Что характерно, я ему о ней не заикался. Попутно мыли кости нашим общим знакомым.
Пили за его будущую несвободу.
Заодно за будущее освобождение от налога на «холостяковство» – с Младшего, как и с меня ежемесячно снимали по нехилой сумме.
Чокнулись за отмену в перспективе налога на бездетность – Тушке после ранений пока было нельзя, но с Инной Младший вроде бы поработал в этом направлении, если я правильно понял его намеки.
Когда донельзя счастливый расслабившийся Старший добрался до моей недокуренной сигары и отошел к раскрытому окну, Серый кивнул на него:
– Спасибо, за то, что ткнул носом! Как мне не хватало друга-соперника вроде тебя, кто бы знал! За нашу дружбу?
«Друг-соперник» – какое своеобразное определение он нашел!
И я, и он знали, что мы будем в будущем гадить один другому. Искать болевые точки. Пытаться подавить и подловить друг друга. Но один вечер можно же притвориться?
– За дружбу! – отсалютовал своим бокалом.
– О, Жоппер! – радостно воскликнул Младший, с трудом ворочая языком.
– Дмитрий! – кивнул подчиненному, появившемуся в дверях.
– С вашего позволения, Ярославцев Дмитрий! – твердо произнес рыбожоп на приветствие Забелина.
– Жоппер ты, самый натуральный! – запинчиво произнес Серый, вставая с кресла. Того самого, где стонала Красавина – в процессе пьянки мы несколько раз меняли дислокацию, и в итоге хозяйское кресло оказалось под задом Забелина – из других он выпадывал, – Да ты знаешь!.. – и рухнул на ковер, роняя упрямо сжатый бокал. А ведь мы с Костей много раз намекали, что хватит. Старший, правда сам не лучше – вырубился в туалете десять минут назад. Просто надо понимать, кого перепить можно, а кого нельзя.
– Смотрела бы и смотрела! – следом за Димоном в библиотеку просочилась Нина и с удовольствием встала над храпящим Младшим, – Когда-то я желала, что однажды он будет валяться у меня в ногах. Немного не так это себе, конечно, представляла, но зрелище того стоит!
– Нина! – в унисон прикрикнули мы на девушку, когда острый мысок туфли отодвинулся назад для пинка.
– Ладно-ладно! – произнесла она, ставя ногу на место, – Жаль, что фотоаппарата нет, такой кадр пропадает!
– Нина! – еще раз одернул ее я, а Жоппер привлек к себе, обнимая за талию. Быстро они спелись!
– Что за спешка? – потребовала отчета Турбина, выходя из библиотеки, откуда призванные Авдотьей телохранительницы аккуратно извлекали перестаравшегося гостей.
– Вылетаем сегодня ночью домой.
– Ты же еще два дня в столице собирался пробыть?!
– Нина, а давай я не буду с тобой обсуждать наши служебные дела?! – возмутился ее настойчивости.
– Извини, – все же сделала она попытку смутиться, – Сам пойми – только познакомились, только…
– Ладно, – смягчился под умоляющим взором, – Пошлю я его через неделю сюда в командировку на пару дней. А сейчас – прощайтесь, полчаса у вас есть, – и покинул комнату, в которую их привел.
– Миша, стой! – окликнула меня красавица, вырываясь из кольца рук не теряющего времени Димки, – Стой! Это тебе! – и протянула мне листок, – Выписка прямиком из Берлина, сама туда летала. И еще: после меня там никто и ничего никогда не найдет! – хвастливо-мстительно закончила девушка.
– Спасибо.
Сегодняшний день, полный открытий, казалось уже разучил меня удивляться. Но нет:
– Я чё, лютеранин?!!! – прихуел, пробежав глазами копию крестильной записи.
– Кто?!
– Проехали. Спасибо! Какая же ты умница и красавица! – обнял девушку, но тут же отпустил под ревнивым взглядом жениха, – Не обижай ее! – пригрозил пальцем Жопперу и вымелся наружу.
Попытки споить меня и выведать кучу тайн под это дело у Младшего провалились, наоборот, это он мне много чего наплел. Не научила его мама не пить с менталистами. Бабуля, спасибо! И спасибо Вике – Тихой Смерти, не знающей, о чем со мной поговорить в перерывы между попытками зачатия растущего где-то в клане Михаила Михайловича. А еще Руслана Евгеньевна не предостерегла сына не пить с теми, у кого искр больше, чем у него. Ничего, подрастет, научится. Для человека, только три года назад принявшего свое предназначение, он удивительно быстро прогрессировал. Но это не значит, что сейчас я был совсем трезв и адекватно мыслил.