старались придерживаться.
Что в самом деле означают слова о том, что архитектуре надлежит вырабатывать собственные
коды, соотнося их с чем-то, что находится вне eel Значит ли это, что знаки, которые она должна
привести в систему, упорядочиваются чем-то извне, тем, к чему они относятся, и стало быть, референтом?
Мы уже высказывались (A.2.I.4.) в пользу того, что семиологический дискурс должен
ограничиваться только левой стороной треугольника Огдена — Ричардса, потому что семиология
изучает коды как феномены культуры и — независимо от той верифицируемой реальности, к
которой эти знаки относятся, — призвана исследовать то, как внутри некоего социального
организма устанавливаются правила соответствия означающих и означаемых (и здесь никак не
обойтись без интерпретанта, который их означивает при помощи других означающих), а также
правила артикуляции элементов на парадигматической оси. Из этого не следует, что референта
"вообще нет", но только то, что им занимаются другие науки (физика, биология и др.), в то время
как изучение знаковых систем может и должно осуществляться в универсуме культурных
конвенций, регулирующих коммуникативный обмен. Правила, которые управляют миром знаков, сами принадлежат миру знаков: они зависят от коммуникативных конвенций, которые — если
принимается чисто оперативистский подход к исследованию — просто постулируются или (в
онтологической перспективе) определяются предполагаемой универсальной структурой челове-
ческого разума, согласно которой законы любого возможного языка говорят посредством нас (см.
весь раздел Г 3, а также 5)
Если применительно к архитектуре и любой другой знаковой системе мы утверждаем, что правила
кода зависят от чего-то, что не принадлежит миру кодов, то тем самым мы снова вводим в
обращение референт и все, что с ним связано, в качестве единственно способного верифицировать
коммуникацию 32. В конце концов, и такая точка
31 Ср. вопросы, поднятые Б Дзеви ("L'Architettura", 146—147)
32 Мы, таким образом, снова превращаем референт в элемент сигнификации, такова была позиция Сартра в
его полемике со структурализмом и таков же тезис "защитников" реальности, таких как Резников (Semiotica e marxismo, cit.) или Ласло Антал с его семантическими штудиями (Problemi di significato, Milano, 1967), в
которых весь груз проблем, связанных со сложной организацией кодов и лексикодов, переадресуется
денотату.
246
www.koob.ru
зрения имеет право на существование, но в таком случае архитектура представляла бы собой
феномен, подрывающий все семиологические установки, она оказалась бы тем подводным
камнем, о который разбились бы и все наши изыскания33.
И мы не случайно заговорили об антропологическом "коде", т. e. о фактах, относящихся к миру
социальных связей и условий обитания, но рассматриваемых лишь постольку, поскольку они уже
оказываются кодифицированными и, следовательно, сведенными к феноменам культуры
II.4.
Ясный пример того, что представляет собой антропологический код, мы можем получить, обратившись к проссемике 34. Для проссемики пространство является "говорящим". Расстояние, на
котором я нахожусь от человека, вступающего со мной в отношения любого рода, наделяется
значениями, варьирующимися от культуры к культуре. Занимаясь вопросами пространственных
отношений между людьми, нельзя не принимать в расчет различных смыслов, которые эти
отношения приобретают в разных социокультурных контекстах.
Люди различных культур живут в различных чувственных универсумах, расстояние между
говорящими, запахи, тактильные ощущения, ощущение тепла, исходящего от чужого тела, — все
это обретает культурное значение.
То, что пространство "значит", явствует уже из наблюдения за животными, для каждого вида
животных существует своя дистанция безопасности (если расстояние меньше, надо спасаться
бегством: для антилопы это 500 ярдов, для некоторых ящериц — 6 футов), своя критическая
дистанция (промежуточная зона между дистанцией безопасности и дистанцией нападения) и
дистанция нападения, когда