Нет, это была смертная, а не его женщина. Путаю ее со своей Невестой. Но, несмотря на такие заверения, его клыки заострились. Взять от нее…
Не отрываясь от ее рта, он прохрипел:
- Укушу тебя.
Она не отстранилась; она кивнула?
Неважно. Он погрузил один клык в ее нижнюю губу, словно в спелую сливу.
На язык пролилась кровь, его тело тряхнуло.
- М-м! - Ее аромат несся по венам, словно всепоглощающий жар.
Его охватило неистовство, желание все нарастало. Капля за каплей падала на их языки, пока она продолжала скользить промежностью по его члену.
Ничто не может быть лучше.
Он лизал и сосал. В глазах помутнело. Хочу поглотить ее всю.
Слишком сильно. Она такая хрупкая.
Такая смертная.
Каким- то образом он заставил себя оторваться, чтобы перевести дыхание и понаблюдать за ее реакцией, зная, что вид крови вызовет у нее отвращение.
Ему хотелось увидеть это отвращение, хотелось напомнить себе, что человеческой девушке никогда не понять его жизнь.
Веки Элизабет были полуприкрыты, но взгляд серых глаз неотрывно следил за его ртом. Словно не замечая капавшую кровь, она вскинула руки вперед, зарываясь пальцами в его волосы. Захватив пряди в кулаки, она притянула его к новому поцелую, облизывая его окровавленный язык.
Твою мать! Горячая маленькая штучка!
Дрожащими руками он обхватил ее затылок и сжал попку, привлекая к себе, прижимая к груди. Когда она двигалась, ее соски терлись о его скользкую от пота кожу.
Она заставит меня кончить прямо так. Плевать . Мысли вдруг улетучились. Его член наполнился семенем, головка разбухла. Просто не останавливайся.
Между поцелуями он хрипло произнес:
- Ты сейчас кончишь, я чую, что ты уже близко… - Он знал, что если дотронется сейчас к ее промежности, ее джинсы намочат ладонь. Ему хотелось просунуть внутрь свои пальцы и слизать с них ее сок.
Сильнее вцепившись в волосы, она двигалась на нем все быстрее. Быстрее .
Еще быстрее.
Ее кровь в его венах. Обжигающие движения по члену.
- А, что бы ты ни делала… не останавливайся. - Сплетающиеся языки. Нарастающее давление…
Его тело вдруг замерло, спина выгнулась дугой. Наслаждение заставило его прервать поцелуй, откинуть голову назад и зарычать:
- Твою мать! Елизавета !
На мгновенье его разум стал блаженно пустым. Мог воспринимать лишь биение ее сердца.
Затем он услышал собственный стон:
- Женщина, ты заставила меня…кончить!
Семя извергалось из него с такой силой, что он выкрикивал проклятия на русском, издавая непроизвольный вопль с каждым толчком, все громче и громче.
Ее движения стали неистовыми. И пока она размазывала сперму по всему члену, он думал « следуй за мной, Елизавета, следуй за мной »
- Лотэр! - вскрикнула Элли. - О, господи, я кончаю, кончаю… - Ее веки зажмурились, тело охватил оргазм.
Волна за волной обжигающего, восхитительного восторга.
Но интенсивность все нарастала, почти ее напугав. Она распахнула глаза.
- Л-лотэр? - прошептала она, пока ее мышцы продолжали сокращаться. - Он не прекращается!
Его горящий взгляд был прикован к ее лицу. Он говорил ей иностранные слова, которых она не понимала, но чувствовала, что они наполнены диким голодом.
Эти глаза…я в них тону .
Наконец, ее спазмы утихли. Всхлипнув, Элли наклонилась к нему, спрятав лицо на его плече.
Это выше моих сил.
Она никогда не испытывала ничего подобного. Раньше у нее были оргазмы, сейчас же она достигла кульминации !
Обняв за шею, он притянул Элли ближе к себе, пока ее грудь не оказалась плотно прижата к нему. Она не могла никуда поместить свою руку, кроме его вздымающейся груди над грохочущим сердцем.
Эмоциональный и сексуальный голод , повторяла она про себя. Только по этой причине она кричала от страсти, находясь с мужчиной, замышляющим ее убить.
С вампиром, который прокусил ее губу ради крови.
Поколебавшись, он прижался подбородком к ее затылку. И когда Элли уже подумала, что они ведут себя, как нормальные любовники, он схватил ее запястье и засунул в горячую влажность своих брюк.
- Страстная маленькая Элизабет. Чувствуешь, что ты заставила меня сделать?
Не подумав, она сомкнула свои пальцы вокруг влажного члена, который был все еще немного твердым. Почувствовав пульсацию в ответ, она мягко вздохнула. Первый из тех, которые она когда-либо держала.