-Не знаю, спросите у мужа. Прошу вас, вон в той оранжерее.
В оранжерее было жарко, вверху ярко горели лампы, парило.
Бургомистр в домашней одежде увлечённо ковырялся в грядках. Виктор подошёл поближе - и увидел, что на грядках растёт клубника.
"Ничего себе, в мае месяце!" - удивился Виктор.
-А, это вы! Рад вас видеть, Виктор! - бургомистр, улыбнувшись, выпрямился, - Извините, у меня руки в земле, я тут пропалываю...
-И как?
-А вы попробуйте. Вроде как уже поспело
Виктор с сомнением взял ягоду. Клубника была мелкая, слегка высохшая с маленьким пятнышком гнильцы у самой плодоножки.
"Такую ягоду на рынке не увидишь. Там ягода крупная, здоровая. А мимо такой пройдут - и не посмотрят даже, - подумал Виктор, откусывая от ягоды, - И охота ему ковыря..."
Глаза его едва не полезли на лоб. Ягода была пронзительно сладкой, с лёгкой кислинкой. Виктор торопливо сорвал ещё одну ягоду и отправил её в рот.
-Такой на рынке не купишь, - с улыбкой сказал бургомистр, словно прочитав мысли Виктора - На рынок клубнику везут ещё зелёную и искусственно довызревают под плёнкой с кварцевыми лампами. Потому она по вкусу как голенище сапога... вы угощайтесь, угощайтесь, о делах потом поговорим.
Виктор кивнул. Ягоды даже не надо было жевать: целиком в рот, слегка придавить языком к нёбу - ягода словно бы растекалась и медовая сладость наполняла рот.
-Ну, как? - спросил бургомистр.
-Bellissimo - ответил Виктор, всплывшим откуда-то из глубин подсознания словом, - Ягоды просто чудесны. И всё-таки, Свен, я хотел бы задать вам пару вопросов, касаемо предстоящего... м-м-м... мероприятия.
-Спрашивайте, пожалуйста, - бургомистр снова склонился над грядкой, продолжив прополку.
-Скажите, а откуда взялся такой обычай - выбирать палача в лотерею?
-Это лет двадцать назад было, ещё при прежнем бургомистре. Вы, наверное, не слышали о "Чёрном душителе"?
-Нет, не слышал.
-Был у нас такой... удавил жену, мать и родную тётку. Его приговорили к смерти - а потом выяснилось, что палача нет. Бросили клич среди добровольцев - а их оказалось чуть не пол-города. Сами понимаете, такое вопиющее дело!
-Ну да, - согласился Виктор, отметив про себя, что в России подобных дел(а то и покруче) в девяностые было просто полно, и они как-то приелись что ли.
-Ну, вот... кто-то из тогдашнего городского правительства и придумал: раз желающих так много - разыграем в лотерею. Сначала-то отнеслись как к шутке, да это не более, чем шуткой и было - но потом как-то так вышло, что к шутке отнеслись серьёзно. Заодно в бюджет города денег добрали. Сами понимаете, экономика у нас достаточно скромная.
-Ну, с гражданами понятно. А розыгрыш среди туристов?
-Не поверите, но они сами захотели, когда узнали. Эрих, мой предшественник, сначала был против, потом заломил за билеты для туристов тройную цену - раскупили. Не выиграли, правда.
-И часто у вас такие лотереи?
-Где-то раз в два-три года, к счастью. Всё-таки у нас сравнительно тихий городок.
-А если бы выиграла женщина?
-Один раз уже было.
-И как?
-Справилась.
-Свен, а как у вас тут принято казнить?
-Полностью на усмотрение палача. Для той женщины мы специально из Франции привезли чертежи гильотины. Еле собрали... так что как хотите - так и сделайте. Хотите - расстреливайте, хотите - голову рубите. Единственно, я бы не советовал повешение.
-Почему?
-Видите ли, Виктор, там нужно очень точно рассчитывать толщину и длину верёвки в зависимости от веса казнимого. Иначе или верёвка может оборваться, или голова, как по слухам случилось с Саддамом.
-Ясно. Значит, всё на моих условиях?
-Я так понимаю, что вы согласились?
"А куда деваться, не отпускать же этого гадёныша" - подумал Виктор, кивая.
-Великолепно! Итак, Виктор, какие у вас условия?
...
Всё было готово.
Небольшая комната, стены которой были задрапированы чёрным и красным. Комнату ярко освещали лампы дневного света, висящие где-то под потолком. Два входа - через один из них только что вошёл Виктор. Справа от входа стоял небольшой столик, покрытый белоснежной скатертью. На скатерти стоял литровый графин, полный водки и рядом с ним примостилась крохотная рюмка. Так же возле графина стояло блюдце, на котором лежали два солёных огурца.
На вешалке, располагавшейся слева от двери, висел длинный брезентовый фартук. Виктор аккуратно надел его на себя, подвязал поясом.
"Сойдёт".
Виктор ещё раз придирчиво оглядел комнату. "Алисоманы хреновы" - подумал он про цветовую гамму отделки.
Впрочем, главным предметом в комнате был не столик и не графин. Главной была массивная плаха, установленная посреди комнаты. Пол вокруг плахи был густо усыпан наполнителем для кошачьего туалета.
"Не нашли опилок? - подумал Виктор, - Или просто европейский выпендрёж?"
С краю на плахе примостились перчатки - чёрные, из толстой резины, такие бывают у сварщиков. Поперёк плахи нагло лежал здоровенный мясницкий топор. Примерно таким же Виктор работал - надо было сказать о том раньше, да всё как-то руки не доходили: работал Виктор в универсаме раздельщиком мяса, рассекая топором на необходимые части бараньи, говяжьи и свиные туши. Собственно, он потому и выбрал привычный инструмент.
Теперь, правда, предстояло разрубить кое-что другое.
"Вот свечка вам на ночь, давайте зажжём..." - подумал Виктор, вспомнив стишок из Оруэлла, натягивая перчатки. Они оказались почти по локоть и держались на руках свободно.
Виктор взял в руки топор. Ручка была гладкая, сам топор показался немножко тяжеловатым. Снова шевельнулось сомнение: а смогу ли?
"Женщина справилась - и я смогу" - подумал Виктор.
Открыли вторую дверь и в комнату ввели того, кого надлежало казнить. Его вели два охранника, придерживая за связанные за спиной руки. Преступник слегка пошатывался.
Виктор просил бургомистра, дать казнимому какое-нибудь успокоительное. Чтоб не дёргался лишнего. Судя по всему, успокоительного не пожалели - было заметно, что смертник едва стоял на ногах. Фигурой он не выделялся: обвисшие плечи, тощая грудь, слегка выпирающий живот.
На голове смертника был надет чёрный холщовый мешок, полностью закрывающий голову и - главное - лицо. Виктор не хотел видеть его лица. Так же на казнимом были надеты серая майка и джинсы без ремня.
Охранники аккуратно опустили смертника на колени, положили его голову на плаху и отошли в сторону, к двери.
"С майкой они удачно придумали, - подумал Виктор. - Шея полностью открыта".
На шее казнимого он внезапно увидел родимое пятно. Самое обычное, маленькое, круглое, из него росли, растопырившись в разные стороны, три чёрных волоска