— Выходит, что вокруг Горина, могли крутиться эти люди? Но кто они?
— Однозначно сказать не могу. Возможно, что это действительно какая-то группа людей, которая объединена в тайную организацию. Но кто они, и что собой представляет организация, сказать не могу. Просто не знаю.
Сомов задумался, и неожиданно произнес, — Черт возьми, если они охотились за Гориным, то с таким же успехом могут заняться и Рылевой.
— А что. Твои люди её не опекают?
— Нет. Она обладает такими возможностями, что вряд ли ей это нужно.
— Не хочу советовать, но это ты зря так считаешь.
— Пожалуй ты прав.
В этот момент в кармане Сомова зазвонил сотовый телефон.
— Извини, я послушаю, — Сомов достал телефон и нажал зеленую кнопку.
— Сомов слушает.
— Лев Максимович, докладывает Лубин. Обнаружен труп лейтенанта Голикова. По данным наружного наблюдения и просмотренным видеозаписям, следует полагать, что неизвестный, завладев документами убитого, сопровождал Рылееву Анну Максимовну из медицинского корпуса, и затем вывел её из здания в полуобморочном состоянии. Следует рассматривать это как похищение. Какие будут указания?
— Твою мать. Срочно поднять все службы, я выезжаю, — Сомов с треском захлопнул крышку телефона.
— Как ты был прав Паша, полагая, что, убрав Горина, они займутся Рылевой.
— Убили?
— Нет, пока лишь похитили, но нам от этого не легче.
— Держи меня в курсе, надо работать вместе, полагаю, что если мы выйдем на след похитителей, дела в этой папке прояснятся и все встанет на свои места.
— Хорошо, — Сомов пожал Хромову руку, и стремительно вышел из кабинета.
Глава 2
Анна вышла на перрон вокзала, и облегченно вздохнула. Она понимала, что впереди её ждет масса трудностей, но все это мелочи по сравнению с той нервозностью, той сумасшедшей гонкой на выживание, которая длилась последние несколько недель. Она подняла сумку и направилась к выходу из вокзала, размышляя по дороге, как ей проще всего снять жилье.
Как только она оказалась на оживленной улице, подняла руку и поймала тачку. Водитель шахи лихо тормознул возле неё и, опустив стекло, спросил:
— Далеко едем?
— В спальный район.
— Не понял, куда? — улыбаясь, переспросил он.
— Я только что приехала, надо бы комнату снять, а лучше однокомнатную квартиру. В центре наверняка цены лом, поэтому мне бы лучше на окраину, где подешевле. Может, посоветуете что?
— Понял, садитесь, сейчас придумаем что-нибудь.
— А счетчик не шибко накрутит денег, пока думать будете? — приветливо спросила Анна.
— Судя по говору, из Москвы? Так вас столичных на мякине не проведешь. Садитесь, не обижу.
— Надо же, перед тем как сесть за баранку, лингвистом работали? — садясь рядом с водителем и ставя сумку на колени, спросила Анна. Но водитель уже включил сигнал поворота, и, повернув голову, смотрел, когда его пропустят, и он вклинится в поток машин.
— Чего говорите? — переспросил он.
— Говорю, с чего решили, что я из Москвы?
— Говор выдает.
— Так это как плохо, или хорошо?
— Нам без разницы кого вести. Нынче и колхозника иной раз не проведешь на мякине. Такое впечатление, что всю дорогу, карту города изучал, пока везешь, сто раз укажет, куда и где повернуть, а потом скажет, что в первый раз в городе оказался.
— Что делать, то и дело по ящику показывают, там кинули, тут обманули.
— Если так жить, то лучше сидеть дома, и носки штопать. Верно?
— Может быть. Это хорошо, что вы с юмором.
— Это почему?
— Говорят юмористы, меньше кидают.
— Остроумно. Но я сомневаюсь.
— Что так?
— Да как-то вез одного. Всю дорогу анекдоты рассказывал. Веселый такой, рубаха парень. Подвез, говорю ему три сотни, как договаривались. Он мне, нет проблем. Достает тысячу. Я ему семьсот рублей отсчитал и уехал. А вечером смотрю, фальшивая. Так что, разные шутники встречаются.
— Все мы человеки.
— Точно. А вы веселая. Хату почем снять хотите?
— Хотелось бы подешевле.
— Всем хочется. Говорят в Москве цены такие же, как в Европе?
— Не была, не знаю. Но цены действительно высокие. Тысячи за три в месяц, что-то приличное можно найти?
— Запросто
— Может на примете жильё есть? — Анне потребовалось сделать небольшое усилие, чтобы прочесть, о чем думает водитель. Оказалось, что у него тетка, как раз собралась сдать свою однокомнатную квартиру, и в разговоре с племянником попросила того при случае, помочь найти квартиранта. Однушка на третьем этаже пятиэтажной хрущобы, за три тысячи в месяц, её вполне устроила бы.
Опираясь на эту информацию, Анна и стала разговаривать с водителем относительно жилья.
— А вы к нам надолго?
— Как получится, а что?
— Да я в том плане, что есть у меня тут один вариантик с квартирой. Родственница собиралась сдать. Но сами знаете, месяц одному, месяц другому, ей не хотелось бы. Хотя бы на полгода, чтобы наверняка.
— Понимаю. Я так полагаю, что до весны точно пробуду, а там как получится.
— А из Москвы-то чего сбежали?
— От мужа.
— Бывает.
— Наверное. Думаю, свалю на время, пусть поживет один. Да и потом, я не москвичка, держаться особо не за что.
— И то верно.
— Так что с квартирой-то? Поможете, или так разговор по дороге?
— Не, я если сказал, стало быть, по делу. Значится так. Однушка, обстановочка хиловатая конечно, но все удобства имеются. Третий этаж, в пятиэтажке, мусорка на улице. Три штуки в месяц, но тетка сразу предупредила, если что, оплата за три месяца вперед.
Анна сразу поняла, что про оплату за три месяца, водитель сам придумал. Впрочем, в любом случае, такой вариант её устраивал. Сейчас самое главное, это быстро найти место, где можно было на время осесть, и все обдумать, расслабиться и как следует выспаться. Да, именно выспаться, без опасения, что к тебе войдут, что-то брызнут в лицо и уведут в неизвестность.
— Так что, согласны или как?
— Посмотреть бы конечно хотелось. Три штуки, умноженные на три, деньги тоже ведь не малые.
— Без проблем. Еще пять минут, и будем на месте.
Действительно, не прошло и пяти минут, как водитель въехал во двор, где расположилось несколько панельных пятиэтажек. Чистенькие, ухоженные дворики, огороженные невысокими заборчиками. Белье, развешанное после стирки на веревках, натянутых на столбах, несколько старушек сидящих на лавочке и болтающих между собой, а заодно присматривающих за детьми, видимо внуками и внучками, играющими в песочнице. Чуть поодаль, несколько человек играли в домино во дворе.
— Алеша, ты чего это приехал среди бела дня? — спросила одна из бабушек, поднявшись со скамейки и направившись к нему.
— Тетя Клава, так вы же сами просили насчет квартирантки. Вот, привез показывать жилье. Или передумали?
— Ой, ты прямо шустрый какой. Только на прошлой неделе с тобой на енту тему говорили, а ты уже тут как тут. Это вот её что ли привез-то? — бабуля рукой, держащей палку, указала в сторону Анны.
— Её, её. Она готова сразу за три месяца вперед и деньги заплатить.
— Да…. Ну тады пойдем, покажу.
Анна вышла из машины, и с сумкой на плече, стала подниматься вслед за Алексеем и тетей Клавой на третий этаж. Однушка выглядела опрятно, и хотя обстановка была самая простая, Анне понравилось, и поэтому она сразу же спросила:
— Меня все устраивает. Я женщина не пьющая, не курящая, порядок и чистоту гарантирую, мужиками не увлекаюсь, — при этом многозначительно посмотрела в сторону Алексея, поскольку прочла его мысли, в которых он размышлял относительно возможности подкатить к ней вечерком, дабы отметить приезд, а дальше по обстоятельствам.
— У меня размолвка с мужем, так что хотела бы просто отдохнуть, возможно, устроиться на работу на какое-то время. Если я вам подхожу, то, как и сказал Алексей, готова оплатить девять тысяч за три месяца вперед, — при этом она порылась в сумке, и, вынув из кошелька деньги, отсчитала девять тысяч.
Упоминание о деньгах, и их вид, моментально решил исход дела, и тетя Клава сразу же засуетилась, и стала объяснять Анне, что, где и как в квартире. Какие цветы и когда следует поливать, зачем стоит ведро в туалете, и как вызвать слесаря, чтобы починить бачок унитаза, куда звонить, если какие вопросы, и еще масса чего, где и зачем. Минут сорок ушло на это, и еще часа полтора, пока тетя Клава собирала свои вещи и складывала их в сумки, а Алексей относил в машину. Наконец, когда все было закончено, она отдала Анне ключи, забрала деньги, смешно завязала их в платочек и спрятала за пазуху, чем вызвала улыбку на лице Анны и Алексей. Распрощавшись, Анна закрыла за ними дверь и, выглянув в окно, убедилась, что они уехали. После этого, она не раздеваясь, легла на кровать. Образ Михаила, как живой, встал перед ней, и она, уткнувшись в подушку, зарыдала.