Выбрать главу

— Я не могу убить ее сама, — свой голос она слышала словно с большого расстояния. Она раньше гадала, как далеко по дороге зла может увлечь ее Рэндольф и теперь она это знала.

— Мы должны сделать это одни. Сообщники слишком опасны, и нет времени их искать.

— Я знаю человека, который может помочь. — Ее ужасала перспектива встречи этих двоих, но это был один-единственный выход.

Тиффани добрела до кресла и неуверенно опустилась в него. Она изложила Рэндольфу собственную версию истории Дани Стейна, но, закончив, резко добавила:

— Но ты должен позволить мне руководить им! Он доверяет только мне, и лучше, если бы нас обоих с ним вместе не видели.

— Из того, что ты рассказала, очень похоже, что он убил Филипа Брайта, поэтому он должен быть готов убить снова. — Рэндольф умолк, и для израненных нервов Тиффани, казалось, прошла вечность, прежде чем он опять заговорил. — Хорошо, поговори с ним, но план должен быть наш, я не доверяю ничьим мозгам, кроме собственных.

— Миранда — глухая. Место — очевидно.

— Да, но разве она согласится поехать?

— Ее нужно поставить в такое положение чтоб она не имела возможности отказаться.

Следующим днем было воскресенье, и на сей раз Тиффани первой оказалась на старом кладбище, и теперь именно она незаметно подкралась к Дани Стейну, следившему, как Миранда возлагает свежие цветы на могилу.

Вы все еще здесь, мистер Стейн? … И она тоже?

Он растерялся из-за неожиданного появления Тиффани и настороженно уставился на нее.

:Вам не хватает решимости или возможности? — мягко спросила она.

— Я следил за домом, но там всегда есть управляющий, который может мне помешать. В пустыне было легче.

— Уж в этом я уверена. — По коже Тиффани поползли мурашки. Неужели с тех пор, как они встретились здесь, прошла всего неделя? Если бы можно было перевести стрелку часов назад и изменить обстоятельства… — Думаю, что смогу вам помочь.

— Почему? — Но он не был удивлен. Ничто, связанное с Мэтью, не могло удивить Дани.

— Вражда между Кортами и Байтами гораздо глубже, чем вы думаете. Мой отец научил вас английскому языку, но он также научил Мэтью Брайта всему, что знал об алмазах — и, наверное, не стоит говорить, кто успешнее пожал плоды этого партнерства. Она помолчала. Вы считаете, что Мэтью повинен в смерти вашей сестры. В 1907 году мой отец совершил самоубийство всего через несколько часов после первой встречи с Мэтью Брайтом за двадцать лет. Вы должны признать, что мои причины ненависти так же сильны, как и ваши.

Отношение Дани к семье Брайтов лежало за пределами логики, оно давно переросло все объяснения и оправдания. Его ненависть к Мэтью стала неотъемлемой частью его сознания и подвергалась сомнению не больше, чем наличие рук или ног.

— Может быть… но мне не нужен партнер, — заявил он.

— План, который я предлагаю, должен привлечь человека с такими утонченными чувствами, как у вас. Он обладает определенной справедливостью и художественней завершенностью. — Она улыбнулась, увидев в его глазах вспышку интереса.

— Правда, для этого необходимо установить, знает ли вас Миранда и видит ли в вас врага.

— Мы встречались однажды — я спас ей жизнь, когда она была ребенком.

— Что?

— Она скатилась с утеса — поэтому я спустился и снял ее с выступа.

— Господи Боже, от скольких хлопот вы бы избавились, если бы просто дали ей упасть! — И снова Тиффани показалось, что это не она, а кто-то другой, поселившийся внутри нее, произнес эти жестокие и бездумные слова.

— Она была совсем маленькой, — тихо сказал Дани. — Не думаю, что она узнает меня, и если ваш брат не слышал моего имени, то ей, уверен, оно и вовсе неизвестно.

Филип… как по-иному могло все бы сложиться, если бы он был облагодетельствован ранней смертью Миранды, а не наоборот. Тиффани быстро набросала приблизительный план, и Дани согласно кивнул.

— Мой муж предоставит необходимую информацию. Ждите меня здесь, у могилы Алиды, в два часа, и мы обговорим подробности.

— Вы сможете это сделать? — спросила она при следующей встрече, показав ему подробные чертежи, сделанные Рэндольфом.

Там никого не будет, кроме официальных гостей?

— Да, — уверенно ответила Тиффани. — Никаких настоящих работ производиться не будет — все задумано как демонстрация, сценическая постановка, чтобы мы почувствовали тамошнюю атмосферу.