— Не знаю. Не могу этого обещать. Мне очень тяжело, я не вижу для себя никакого выхода. — Я сидел, обхватив руками голову.
— Не смейте! Вы что? Мальчик вы мой несчастненький, — она присела рядом и снова обняла меня. — Дайте слово, что успокоитесь, а я буду и впредь навещать вас, иногда.
— И снова будете дарить мне объятия? — спросил я.
— Ну все, завтра вечером я забегу, — она улыбнулась и встала. — Вы будете дома?
Я кивнул.
— Ну ладно, пока. Не грустите, друг мой.
Как только дверь за Альбиной захлопнулась, я встал, потянулся, подошел к столу и достал из него тетрадь с зеленым переплетом: «14 мая. А. рассказывает про Б…»
На следующее утро я сидел, развалившись в кресле, в кабинете профессора Бексарова. Хозяин кабинета стоял у окна, повернувшись ко мне спиной. Исторические светила медицины взирали на меня с портретов с осуждением. Равно как и оба бюста римских мыслителей. Но спиной изволил повернуться один лишь профессор Бексаров.
— Все шло, как надо, но вы своей последней выходкой чуть все не испортили, Кирилл Альбертович, — произнес я. — Что это значит? Вы противоречите нашей договоренности, вы мешаете мне…
— Нет больше никакой договоренности, — Бексаров отошел от окна и сел в свое кресло за столом. — Я в одностороннем порядке разрываю наше соглашение…
— Но позвольте… — попытался возразить я.
— Не беспокойтесь, Савичев, — перебил меня профессор. — Со своей стороны я выполню то, о чем мы условились — вы получите это место на кафедре. С вас же снимаются все обязательства, и я попрошу вас незамедлительно прекратить какое-либо дальнейшее участие в этом деле.
Он нервно вертел в руках карандаш. Точно так же Бексаров нервничал тогда, месяц назад, когда он впервые вызвал меня к себе в кабинет. На кафедре психиатрии намечалась вакансия, на которую претендовало сразу несколько студентов с нашего курса. Мне очень было нужно заполучить это место, но с моей успеваемостью об этом можно было благополучно забыть. Профессор Бексаров, однако, сообщил, что давно подметил мою приверженность к преподаваемой им науке и пообещал, что место на кафедре займу я. Но за это я должен был оказать ему одну необычную услугу…
— Вы ведь знакомы с Альбиной? — спросил он меня тогда. — Она — с вашего потока.
— Такую барышню трудно не заметить, — отвечал я.
— Верно, не заметить ее трудно, — проговорил Бексаров каким-то странным тоном. — Значит, вы считаете ее привлекательной?
— Не только, — сказал я. — Плюс ко всему, в этой прелестной головке заключено нечто не менее интересное. По крайней мере, это мое суждение как психолога. Хотите, чтобы я организовал вам рандеву? — я подмигнул ему.
— Нет, мне нужно, чтобы вы сами познакомились с ней поближе. — Эта фраза Бексарова слегка озадачила меня.
— Представьте, будто это, своего рода, некое психологическое задание, — продолжал профессор. — Вам ведь нравятся такие игры? Не отпирайтесь — я давно наблюдаю за вами. Тем более — вы, как никто другой, достойны этого места на кафедре. Поверьте моему опыту в этом деле — с вашими способностями вам не составит труда вскружить голову этой девушке.
— Возможно, — ответил я после некоторых раздумий. — Ноя ведь не механизм. Чтобы пойти на это, мне необходимо знать — зачем?
— Я это понимаю, — произнес Бексаров. — И поэтому доверяюсь вам, Савичев, и объясню — для чего мне понадобилась эта нелепая на первый взгляд затея. Дело в том, — начал рассказывать он, — что мы с Альбиной вот уже почти целый год состоим в интимной связи. Долго рассказывать, как это началось, да и к нашему делу эти детали отношения не имеют. Суть же в том, что пришла пора нам с ней расстаться. Это нужно сделать сейчас, пока наш роман не стал достоянием общественности. Это был бы большой скандал, и я мог бы многое потерять. Не скрою, мне тяжело решиться на это: ведь я так сильно люблю ее. К несчастью для Альбины, и она питает подобное чувство по отношению ко мне. Я смогу пережить разрыв, хотя и с некоторой болью. Но вот она… Как вы правильно подметили, Яков, эта девушка очень непроста. Ее натура удивительна и насыщена, но вместе с тем она противоречива и психически неустойчива. Я неоднократно пытался помочь ей обрести себя, но даже моих навыков для этого не хватило. Быть может, вам это удастся, со временем. Если я просто брошу ее вот так, прямо сейчас, она может не выдержать и совершит что-нибудь ужасное. Увлеките ее, Яков, приложите для этого все свои силы. Она постепенно всецело переключится на вас, и все разрешится безболезненно и естественно…