— Вас смущает, что я не свожу с вас глаз? — обратился я к ней.
— Не сказать, что смущает — просто как-то неуютно, когда за тобой так пристально наблюдают, — отозвалась она.
— Мне нравится разглядывать все красивое и совершенное, причина в этом, — послал я комплимент в ее адрес.
Она улыбнулась и слегка смутилась, продолжая смотреть в книгу.
— Моя персона вас не пугает? — спросил я через некоторое время, когда заметил, что она подозрительно долго не перелистывает страницу.
— Вы не похожи на человека, которого следует опасаться, — на этот раз она отложила книгу в сторону.
— Но ведь это может быть всего лишь маска. Вы читаете Мольера, а ведь его Тартюф тоже скрывал свою истинную сущность под личиной святоши…
— Вы тоже любите творчество Мольера? — заинтересовалась она (с Тартюфом я попал в самую точку).
— Это один из любимых авторов в моей библиотеке, — я подсел к ней поближе.
— И большая у вас библиотека?
— Мне пришлось выделить для нее целую комнату.
— Ого! И разве ж после этого можно бояться такого образованного молодого человека? — засмеялась она. — Хотя, как говорят: «в тихом омуте…»
— К слову, здесь на самом деле неподалеку есть довольно впечатляющий омут, — произнес я. — Хотите взглянуть? Это буквально в двух шагах, — заверил я, увидев неуверенность в ее глазах.
— Ну хорошо, — согласилась она.
Я помог ей подняться, подав руку, и мы направились к берегу. Вскоре мы оказались в месте у самой воды, заросшем со всех сторон стеной кустарника и поэтому недосягаемом для посторонних глаз. Это местечко я заприметил уже давно.
— Он там, — я указал на воду. — Только будьте аккуратны — не упадите туда.
Девушка подошла к самой кромке воды, осторожно ступая по траве, и наклонилась, пытаясь разглядеть в глубине придуманный мною омут.
— Где же он? — спросила она.
Я подошел к ней сзади вплотную, обхватил одной рукой за талию, ощутив под платьем туго стянутый корсет, вынул из кармана стилет и приставил его лезвие к ее шее.
— Только попробуйте закричать — и острое жало пройдет сквозь вашу нежную кожу в два счета. Останется только сбросить бездыханное тело в воду, и омут бесследно засосет его.
— Вы что? — ее голос дрожал. — Шутите? Пожалуйста, не делайте мне ничего плохого.
— Я не трону вас, если будете вести себя тихо и делать то, что я скажу. Согласны?
Девушка закивала.
— А теперь — раздевайтесь. — Я отступил назад.
— Ну пожалуйста… — взмолилась она.
— Раздевайтесь! Снимайте с себя абсолютно все! — грозно проговорил я и помахал стилетом перед ее лицом.
Всхлипывая, девушка начала избавляться от одежды. Это заняло времени больше, чем я предполагал — одних только нижних юбок я насчитал три штуки. Оставшись совершенно голой, она торопливо села на траву, подтянула колени к груди и обхватила их руками. Я выбрал из ее одежды белый шелковый шарфик.
— Теперь я завяжу вам рот.
Она попыталась уклониться.
— Делайте, что я говорю, и все окончится хорошо, — прошептал я ей в самое ухо. — А сейчас — ложитесь, — приказал я после того, как шарф превратился в кляп.
Она легла и поежилась, когда спина коснулась влажной травы. Я присел рядом и положил ей руку на живот. Девушка часто дышала, и под рукой ощущалась едва заметная дрожь.
— Есть ли у вас муж? — поинтересовался я.
Она отрицательно помотала головой.
— Жених? Любовник?
Снова отрицательный ответ. Я осторожно коснулся стилетом ее плеча. От прикосновения холодного металла девушка напряглась. Я наклонился к ее лицу. Она зажмурилась.
— Я сейчас все равно зарежу вас, — прошептал я.
Глаза ее тут же округлились, она застонала и попыталась вырваться. Но я грубо прижал ее к земле.
— Успокойтесь! У вас еще есть шанс. — Я подождал, пока она перестанет сопротивляться. — Сейчас я сниму повязку с вашего рта, но помните: только попытаетесь закричать — и я немедленно загоню стилет в ваше музыкальное горло по самую рукоятку. Договорились?