— О, ты пришел, мой друг, — звучным басом обратился он к Эйнару, пожимая ему руку и хлопая по плечу, — ну как, не поранился на княжеской службе?
Развязного и хитрого Эйнара словно подменили, скромно потупившись, он ответил:
— Пока все в порядке, живой хожу. Вот, решил навестить тебя, раз уж я в Старгороде.
— Конечно, правильно сделал, проходи, присаживайся, — Никифор обошел стол, достал из ящика объемистую бутыль и три серебряных кубка, угостись с дороги, друг, и ты…
— Сигмар, его зовут Сигмар, мой новый компаньон. Он уже проверен в деле, будь спокоен, дука, — представил Северина контрабандист.
— Рад знакомству, Сигмар, — испытывающе смотря в глаза солдату, произнес Никифор.
Они сели за стол, и дука налил гостям вина, от которого исходил приятный, сладковатый аромат.
— Ты, я полагаю, к Атмару, — заговорил начальник стражи.
— Да, надо доложить о задании, узнать, быть может, еще чего надо сделать.
— Сложно было?
— Случалось и хуже. В этот раз хороший план, четкая работа и вот уже трофей у меня.
— Ты в этом деле испытал своего товарища? — вновь уставившись на Сигмара, осведомился дука.
— Нет, на его счету один флорианец, мы повстречали их разъезд на пути в Старгород.
Никифор заскрипел зубами, слегка ударив кулаком по столу:
— Эти подлецы совсем обнаглели, вот здесь, — показал Никифор назад, — три сотни донесений и жалоб от самых разных людей. Эскадроны флорианцев обирают наших путников, нападают на малые отряды и гарнизоны, разоряют приграничные деревни.
Тут дука заметил нетерпеливое выражение лица Сигмара:
— Я вижу, ты хочешь что-то добавить, отрок, так говори.
— Я сам видел, своими глазами. Пожгли дома, людей всех поубивали, одного старика в живых оставили, да их самих всех на сучьях развесить надо.
— Ха, я думаю также, — гулко засмеялся Никифор, — но дело тут посложнее будет, кого поймаем, конечно, казним, а что потом?
Дука повернулся к Эйнару:
— Есть чувство, что Флориан неспроста их сюда засылает, как думаешь?
— Ясное дело, что ничего не ясно, но действительно похоже на провокацию перед атакой. Ты казнишь пару бандитов, а герцог объявит, что его поданных нагло убили, надо восстанавливать справедливость и все пошло-поехало.
— Да знаю я, знаю, — раздраженно махнул рукой Никифор, — хуже того, отправь мы туда войска, как дадим повод Флориану начать войну, вроде как в предупредительном порядке. И перед всеми он чист, вот ведь Атмар на границе войско собирает, что ему, ждать что ли?
Контрабандист, внимательно слушавший Никифора, возразил:
— Но и ничего не делать нельзя, стерпишь — почует слабину и точно нападет.
— Куда ни кинь, всюду клин, но ты прав, терпеть нельзя. Говорил я князю, говорил и не раз, о войске заботься в первую очередь. А он построим это, построим то, храмовникам отвалил кучу денег, колдун его тоже не бедствует и Бо-ро-вое, — с надрывом произнеся последнее слово по слогам, дука поднялся и заходил по кабинету, — я предупреждал его тогда, не надо жечь город, который уже твой. Он не послушал, и самому пришлось отстраивать его заново. Дома, мануфактуры, а люди — людей чем заменишь? Знаменитые мастера, которых пришлось выкупать из рабства, заманивать из других мест, столько денег мы угрохали на все это, и только сейчас город стал давать в казну, а не забирать. Но ведь далеко еще до предсмутных времен. Мы могли снарядить несколько тысяч латников, которые железной стеной встали бы на пути этого кичливого наглеца Флориана. А теперь, как нам быть? У герцога таких проблем нет, его морские порты стабильно приносят золото, наемников, все, что нужно для войны.
Никифор тяжко бухнулся в кресло:
— Нужно много думать, но тебе уже пора к Атмару, скажи напоследок, каков твой совет?
— Мстить, ловить бандитов и наказывать, делать вылазки, перемещать рати к границе и готовиться к войне, мне так кажется, она неизбежна, — подумав, ответил Эйнар.
— Спасибо за совет, друг, я надеюсь, ты не откажешь мне в помощи, буде такая понадобится?
— Все что в моих силах, я сделаю, клянусь, — прижав руку сердцу, отозвался контрабандист.