- Обожечки! Обожечки! – скандировала она с придыханием, похлопывая свою сестру, которая обхватила руками свою голову, ее взгляд был шокированным, как будто ей только что сообщили, что они выиграли в лотерею.
Я улыбнулась воспоминаниям, пока наш разговор продолжался: - Я с нетерпением жду этого. Приятно будет отлучиться из замка на несколько часов.
Эсми кивнула в знак согласия: - Возможно, мы увидимся там.
- Вы тоже собираетесь?
- Да, я хочу поизучать деревню.
- Знаете, как профессорам, вам не обязательно ждать выходных, чтобы посетить Хогсмид.
- Мы уже были там один раз, - произнес Карлайл, - но пробыли там непродолжительное время, чтобы действительно насладиться этим местом. Мы оба были достаточно заняты в последнее время, из-за преподавания Эсми и моей практики в Святом Мунго.
- Как там работается, в любом случае? – спросил Эммет. – Над чем трудишься?
Оранжевый свет от факелов на стене осветил край профиля Карлайла и его посветлевшие сапфировые глаза, которые смотрели на арку в конце коридора. Он не посмотрел на Эммета, когда отвечал.
- Ну, до сих пор, я изучал инфекционные магические заболевания, как драконья оспа и скофунгулус, но я так же потратил много времени, исследуя урон, нанесенный заклятиями.
- Какой урон, нанесенный заклятиями?
Карлайл пожал плечами – не нормальная реакция для него – и думаю, я почувствовала что-то уклончивое в том, как он ответил: - Ох, много разных вещей. Их так много, чтобы изучать… Так или иначе, Эсми и мне лучше будет вернуться.
Затем мы вышли к парадной лестнице, на которой было очень тихо, за исключением бормотания нескольких ближайших портретов.
- Нам двоим еще нужно многое проверить.
- Берегите себя, - призвала Эсми, ее прекрасные, мерцающие глаза посмотрели на меня. – Мы увидим вас всех завтра.
И с этим они ушли, поднимаясь вверх и исчезая из виду, оставляя после себя бурю путаницы.
- Где пожар? – пробормотала Розали, ее взгляд поднялся к дверям, через которые ее родители только что прошли.
Я обратилась к Эдварду, выражение моего лица было вопрошающим. Я ожидала некой формы пояснения, но все, что я получила, было маленькой улыбкой, как если бы он не нашел ничего странного в быстром уходе Карлайла и Эсми.
Возможно, я просто становлюсь параноиком, – решила я, быстро избавляясь от своего беспокойства.
Остальные, казалось, сделали то же самое, и только лицо Джаспера сохранило свою подозрительность. Этого само по себе должно было быть достаточно, чтобы вызвать мои сомнения, но я была слишком занята, смотря с глупым видом на Эдварда и его неземную красоту, чтобы придать этому больше значения.
Мы не спеша возвращались в гриффиндорскую башню. По пути у нас случилось неудачное столкновения с Пивзом. Он спускался с седьмого этажа с головокружительным свистом, когда заметил Эдварда. Полтергейст и мой парень-вампир точно не сходились во взглядах. Эдвард, будучи джентльменом, думал, что недопустимо издеваться над кем-нибудь; Пивз был не согласен.
”Девицы падают без чувств повсюду,
В своих кроватях и на лестницах,
Посколь они влюбились в Эдди Пуха.
Не спи, Свон, ибо очередь уже!”
В то время как его братья захихикали, развлеченные глупым стишком, Эдвард издал низкий, но грозный рык, который, в итоге, только стимулировал его мучителя.
”О, милый Эдди, сильный и высокий!
Не пригласишь ли ты их всех на бал?
Они заплатят десять галеонов с сиклем,
Коль ты захочешь дать им просто ти…”
- ПИВЗ! ПРОВАЛИВАЙ!
Эммет и Джаспер уже открыто смеялись, их настроение сильно контрастировало с Эдвардом, который дымился от грубого юмора полтергейста. Пивз издал протяжный, довольный гогот, счастливый после успешного уссыкания над моим парнем, прежде чем громко крикнул и унесся прочь.
Его вульгарная поэзия заставила меня покраснеть. Однако смущение было наименьшей из моих проблем. Честно говоря, беспокойный призрак был прав – ведьмы Хогвартса отдали бы все до последнего пенни за кусочек Эдварда. Они были еще несноснее в последнее время, чем обычно, что было связано с предстоящим маскарадом и прочим.
Независимо от того, где проходил Эдвард, хор смешков, казалось, всегда следовал за ним. Некоторые даже намекали, что хотели бы его в свои партнеры. Что еще хуже было, они чаще делали это, когда я стояла рядом с ним! Мне приходилось стискивать зубы больше, чем один раз. Я не думаю, что когда-либо хотела ударить кого-то сильнее, чем Ромильду Вейн, когда она обратилась к нам во внутреннем дворике для Трансфигурации в субботу.
- Привет, Эдвард, – произнесла она своим сладким голосочком, трепеща ресницами все время.
- Привет, – сухо ответил он.
- Ты с нетерпением ждешь бала? У тебя уже есть костюм? Бьюсь об заклад, ты будешь выглядеть фантастически… не то, чтобы ты не выглядел так всегда.
Серьезно? Прямо передо мной? Хоть на мне надето кольцо его матери? Мое обручальное кольцо, ради Бога!
- Я с нетерпением жду этого. И нет, у меня еще нет костюма. Белла и я собираемся купить наряды во время посещения Хогсмида.
Она не поняла намек.
- Я тоже. Может быть, я увижу тебя там. – Тряхнув своими волосами, она послала последнюю улыбку ему и произнесла: - У меня все еще нет планов на вечер, но я надеюсь, что кто-то дьявольски красивый и очаровательный найдет в себе мужество, чтобы пригласить меня скоро.
И с этим она ушла прочь, возвращаясь в замок, ее хихикающая компания проследовала за ней.
- О, пожалуйста! – прошептала я яростно, не в силах скрыть яд. – Я не думаю, что в мире найдется другой здравомыслящий человек, имеющий такое количество «мужества»!
К счастью, я не имела дело с подобным поведением Лаванды. Ее уже пригласил на танцы Бейл Уишарт, темноволосый, голубоглазый пуффендуец. Как человек, он был очень красивым, что было удивительно, учитывая его застенчивый характер. Привлекательные люди, я замечала, были, как правило, уверенными. Я полагаю, это являлось последствием получаемого постоянно внимания от противоположного пола. Конечно, всегда были исключения. Бейл был одним из них.
Он пригласил Лаванду на бал после того, как увидел, что она защитила молодого студента от нападок слизеринца. Она была поражена, так что больше не пускала слюни по Эдварду. Деление спальни с его сестрами в течение длительного времени, возможно, немного поспособствовало этому – никому разумному не понравилась бы идея навредить лучшей подруге вампира, не тогда, когда уверен, что это приведет к неприятным последствиям. Но все же, у меня было такое ощущение, что интерес Бейла был основной причиной для ее последующего пересмотра мнения.
Я была так рада новым перспективам, что сделала все от меня зависящее, чтобы гарантировать, что событие будет иметь успех. Элис, Розали, Гермиона, Джинни и Парвати также помогали. Однажды ночью в спальне, после того как ребята ушли к себе, чтобы лечь спать, девушки и я давали ей всевозможные полезные советы, что мы смогли припомнить.
- Не болтай только о собственных интересах, – предложила Джинни. – Спроси его, что он любит, а если ты чего-то не поймешь, переспроси…
- Но только не выстреливай один вопрос за другим, – продолжала Элис. – Поддерживай разговор постоянно – давай себе время, чтобы обсудить каждую точку зрения.
- Веди себя зрело, но не будь скучной, – поучала Гермиона. – Если ты хочешь, чтобы он воспринимал тебя серьезно, ни за что не называй его Бейв-Бейв, безусловно.
Лаванда покраснела при этом, переместив подушку так, чтобы ее лицо было частично скрыто, явно стесняясь своего прошлого поведения. Это и понятно.
- Старайся не казаться чрезмерной, – произнесла Розали. – Иногда это может заставить человека выглядеть отчаянным. Но не позволяй ему думать, что ты скучная. Найди золотую середину.
- Улыбайся, – настаивала я, - если больше нечего сказать. Позволь ему увидеть, как ты рада находиться с ним.
- И отлично выгляди, – закончила Парвати.
Я вздохнула, когда мы проходили через отверстие за портретом, радуясь, что интерес Лаванды сместился, и желала, чтобы то же самое можно было сказать о Ромильде. Я уже знала, как опасна эта девушка может быть, когда дело касается мужчин; я слышала все о ее крайнем фанатизме от Джинни, после того как Рон употребил конфеты с зельем вместо начинки. Будем надеяться, что она, в конечном счете, получит сообщение.