Зейн бьет его по лицу так, что голова Луи поворачивается от силы удара. Гарри оббегает стол и оттягивает Зейна подальше от Луи, который трет щеку и сплевывает на пол тёмную кровь. Найл встает следом, пока Гарри выводит Зейна из комнаты, и вздыхает:
- Проваливай, Луи. Ты зашел слишком далеко, ясно?
Луи продолжает тереть рот, уже не выглядя таким веселым.
- Я не хотел. Его просто очень легко завести, я не смог устоять.
- Проваливай, - повторяет Найл. - Иди извинись, пока Зейн не вырвался из рук Гарри и не убил тебя.
Луи надувает губы, напоминая ребенка, которого отругали.
- Я ведь пошутил, - говорит он. - Правда. Ты знаешь, что мне плевать на всё это. Если вы хотите играть в «дочки-матери» с человеком, пожалуйста.
- Луи.
- Ладно-ладно, - Луи вздыхает и направляется к двери. - И это… Лиам, извини, что ли. Ну, за шею и за то, как я тебя назвал.
Лиам глупо кивает, не зная, что сказать. Луи кивает в ответ и покидает комнату.
- Грёбаный идиот, - бормочет Найл, возвращаясь к столу. И, потому что он Найл, накладывает себе еще одну порцию пасты. - Он часто ведет себя, как придурок, Луи, я имею в виду, но глубоко в душе он не такой. Ему просто нравится трепать всем нервы. Половину того, что он сказал, он сказал, просто чтобы разозлить Зейна.
- Почему он меня так назвал? - спрашивает Лиам.
Поднеся вилку ко рту, Найл поднимает взгляд. Он бросает прибор на тарелку и вздыхает.
- Это грубый термин, - говорит он. - Это… ну, это точно не ты, Лиам. Но так принято называть людей, которым нравится, когда их, ну, знаешь, кусают. Которые получают от этого удовольствие. Они не принадлежат никакому клану, они просто ходят по рукам вампирам, которые возьмут их. И вампиры используют их для питания и… для кое-чего другого.
Ну, название, в принципе, говорило само за себя, но Лиам не понимает, почему Зейна это так задело. Да, конечно, это было грубо, но Луи в прямом смысле вонзился когтями в его шею, и так глубоко, что пошла кровь, но Зейн просто сидел на месте. А тут одно слово — и Зейн взорвался.
- Я пойду промою рану на шее, - тихо говорит Лиам.
- Все хорошо? - спрашивает Найл. - Ну, то есть… ты в порядке, да?
- Всё нормально, - уверяет его Лиам. - Или будет нормально. Просто это всё как-то чересчур, знаешь? Но я в порядке.
- Луи исправится, - говорит Найл, - когда привыкнет к этому. Наверняка, для него это так же запутанно, понимаешь? Если честно, сам я никогда не понимал этой ненависти к людям. Ну, мы же все когда-то ими были. Но те, кто постарше, мне кажется, они забывают об этом, и Луи тоже просто надо об этом напомнить. Он привыкнет. Он клёвый, когда узнаешь его поближе, честно.
- Ладно, - говорит Лиам, но он думает, что, возможно, Найл не совсем объективен. Луи его друг и член его клана. Между ними есть связь, которую не разорвать, а у Лиама этого нет. И, учитывая то, что парень сравнил его с питомцем, вонзил когти в его шею и назвал его… шлюхой, Лиам думает, что он никогда не сможет полюбить его.
Лиам отправляется в свою комнату с целью принять душ, чтобы смыть застывшую кровь и, возможно, освежить голову. Но, когда он открывает дверь в спальню, на его кровати лежит Зейн и пялится в потолок. Когда Лиам ступает внутрь, он даже не моргает — они часто так делают. Просто сидят, застыв на месте. Это вводит в замешательство.
- Я думаю, - тихо говорит Зейн, - сейчас тебе лучше не приближаться ко мне.
Лиам хмурится и накрепко запирает дверь.
- Это ты занял мою кровать, - подмечает он, скрещивая руки на груди и поглядывая в сторону ванной комнаты. Ему правда нужен душ и переодеть футболку, и еще молиться, что пятна крови отстираются. - Что ты, кстати, здесь делаешь?
Лиам не получает ответ. Он вздыхает и направляется в ванную, не глядя в сторону Зейна. С него хватит на сегодня унылых вампиров. Еще чуть-чуть - и он кого-нибудь пошлет, а в доме и так напряженная атмосфера, и без его злости.
Но как только Лиам закрыл дверь, снял футболку и наклонился, чтобы осмотреть свою шею в зеркале, в комнату врывается Зейн. Лиам смущено ойкает и пытается прикрыться, но вампир сердито на него смотрит, поэтому он прекращает попытки.
- У тебя еще идет кровь, - говорит он, приковав взгляд к шее Лиама. - Можно мне…?
- Нет, - огрызается Лиам. Зейн выпил достаточно этим утром. - Нельзя.
- Я не об этом спрашиваю, - мягко говорит Зейн, прикусив губу. - Я просто хочу помочь. Пожалуйста.
- Нет, - снова отвечает Лиам. - Я запрещаю тебе ко мне сейчас прикасаться.
- Лиам.
- А он прав, знаешь, - говорит парень. Он отворачивается от зеркала и облокачивается на стол. Лиам чувствует себя беззащитным, стоя полуголым перед одетым Зейном. Но ведь он и правда беззащитен в этом доме. Он как раненый пловец посреди океана, который подружился с окружающими его акулами. - Без разницы, как хорошо вы ко мне относитесь, я все равно… я все равно ваш заключенный.
- Нет, - говорит Зейн. - Лиам, это не так.
- Тогда кто я, черт возьми, Зейн? - взрывается Лиам. - Скажи мне. Кто я? Вы кормитесь моей кровью. Вы не даете мне уйти. Вы не хотите меня превратить.
- Ты хочешь, чтоб я тебя превратил? - спрашивает Зейн, подступая ближе, смотря на него слегка потемневшими глазами. - В этом всё дело? Ты этого хочешь?
Лиам отталкивает его, заставляя Зейна отшатнуться. Но он знает, что это просто показуха. Зейн отшатнулся только для того, чтобы Лиам не чувствовал себя таким беспомощным.
- Я просто хочу знать, какого черта вы творите, - от злости у него заплетается язык, голос звучит неуверенно. - Я для вас игрушка? Вы просто… вы просто мной играетесь? Я правда не понимаю.
- Ты так уж здесь несчастлив? - возражает Зейн. - Неужели здесь так ужасно?
Лиам отводит взгляд, уставившись в пол.
- Не знаю, - бормочет он. - Просто… я не знаю, что думать, Зейн. Это всё так запутанно.
Зейн снова нарушает его личное пространство, припирая Лиама к столу.
- Ты нужен нам, - говорит Зейн, глядя ему в глаза, а затем опуская взгляд на шею, где все еще сочится кровь. - Не только поэтому. Ты жизненно необходимый, Лиам, - он кладет ладонь парню на щеку, пытаясь донести смысл своих слов. - Весь ты. Может… может, мы и оставили тебя, чтобы кормиться, я не стану врать, мы оба это знаем. Но это не единственная причина.
- Тогда почему? - требует ответа Лиам. - Почему?
- Потому что каким-то образом ты заставил нас привязаться к тебе, - признается Зейн. - Честно, я не знаю, как тебе это удалось, но это правда, - уголки его губ медленно ползут вверх. - Никогда в этом не сомневайся, ясно? Никогда не сомневайся в этом, Лиам.
- Ладно, - вздыхает Лиам. Есть ли смысл расстраиваться из-за того, что нельзя изменить? Он может страдать из-за этого сколько хочет, но, в конечном счете, он застрял здесь. Ссорясь с Зейном, он этого не изменит, да Лиам и не уверен, хочет ли он. Если бы ему дали шанс, ушел бы он?
Нет. Он знает, что нет.
- Но ты мне так и не ответил, - вспоминает Лиам. - Ты не сказал, кто я. Если не раб, тогда кто я?
Зейн наклоняется, щекоча дыханием его шею.
- Ты Лиам, - говорит он. - Мой Лиам, ясно? Давай, я…
Зейн не заканчивает предложение, но Лиам уже откидывает голову назад, обнажая шею. Зейн нежно гладит его руки, посасывая кожу и проводя языком по ране. Впервые он не чувствует боли. Зейн не кусает, он просто… гладит его кожу языком. И это приятно. Это так приятно.
- Зейн, - бормочет он, закрывая глаза.
- Меня колотит от мысли, что он тебя ранил, - говорит Зейн, не отстраняясь. - Меня колотит от мысли, что он вообще к тебе прикоснулся.
Лиам вздыхает, проводя рукой по волосам брюнета. Наверное, ему нельзя это делать, и при других обстоятельствах, он бы не рисковал. Но сегодня ему плевать, и у Зейна такие мягкие и густые волосы, они скользят между его пальцами, как шелк.