Никогда. Больше никогда.
========== Глава 5: Старое и новое. Наше. Вновь. Часть 6. ==========
Тихий стон вырывается из губ Лексы, она морщится, когда её тело хрустит, странное ощущение щекотки пробуждает её из тумана дремоты. Глаза всё ещё закрыты, она трёт рукой лицо, запах ударяет в ноздри. Это терпкий аромат Кларк на её пальцах. Живот сводит, и улыбка ползёт по лицу девушки.
— Чего улыбаешься, соня?
Она слышит слова прежде, чем замечает, что играет музыка. Музыка, которая, видимо, играет уже какое-то время. Тихо, но слышимо. Лекса, моргая, открывает глаза и видит комнату, заполненную светом и Кларк, сидящую на коленях Лексы с кистью в одной руке и с маленькой палитрой в другой. Волосы затянуты в конский хвост, завитки волос располагаются вокруг лица. Подбородок и нос запачканы краской. Девушка одета в старую ночную рубашку Лексы. Она плотно облегает её грудь, две пуговицы на ней находятся в напряжённом состоянии. Серые трусики выглядывают из-под нижней части рубашки.
Оранжевый свет конца дня вливается в открытую дверь и создаёт ореол вокруг Кларк. Её голубые глаза сосредоточены на глазах Лексы, и брюнетка чувствует всю влагу между её бёдрами.
— Боже, — бормочет она, — как тут не улыбаться?
Кларк тихо смеётся и наклоняется, чтобы поцеловать голую часть бедра. Затем она отпрыгивает и подходит к столовым принадлежностям в углу. Она напевает песню, проигрывающуюся из ноутбука и пополняет краской палитру. Бёдрами раскачивается в такт музыке, и Лекса не может оторвать взгляд от девушки. Дыхание словно похищено где-то между рёбрами, это резко и прекрасно. Она чувствует себя живее, нежели чем в последние годы.
Когда Кларк вернулась в постель, она упала обратно на колени, опустила кисть в палитру с зелёной краской и вернулась к прежнему делу.
Щекотка вернулась, и Лекса подняла брови. Она оперлась на локтях и посмотрела вниз, увидев, как на одной ноге расположился целый лес. Тёмно-коричневые оттенки ствола дерева переливаются в ярко-зелёные сосновые иглы и широкие листья, и Лекса чувствует, как её грудь увеличивается и увеличивается. Сердце словно готово разорваться.
— Кларк.
Кларк промычала на шёпот её имени, но не подняла глаза. Её взгляд был сфокусирован на ноге Лексы.
— Я люблю деревья.
— Кларк.
— И люблю твои ноги.
— Кларк.
— И я люблю т…
Лекса перетягивается через кровать, берёт Кларк за руку и тянет к себе за поцелуем. Краски из палитры выплёскиваются между ними, но Лексе всё равно. Она целует затаившую дыхание Кларк, целует её так красочно, как красочны те большие деревья, и когда они отстраняются, Лекса пачкает подбородок Кларк, и смеясь, целует её снова.
Они катаются по простыни, руки разрушают барьеры между ними, и Лекса чувствует мазки красок на кончиках пальцев и ладони. Она чувствует их на пальцах Кларк, когда она скользит ими по шее Кларк к волосам. Руки Лексы покрыты зелёным и коричневым, когда она переворачивает Кларк на спину и захватывает в ладони её щёки.
— Посмотри, какой бардак ты устроила, — прошептала она, прорисовывая зелёно-коричневую линию вдоль нижней губы девушки.
— Прекрасный бардак, — Кларк подняла глаза на неё, словно Лекса — это произведение искусства, нечто, что создала сама Кларк. Она целует скользящий по её губам палец. — Разве ты не хочешь, чтобы я рисовала на тебе?
— Рисуй на мне, — говорит Лекса, вырисовывая завитки указательным пальцем на щеке Кларк. — Преврати меня в леса и галактики, или ещё во что-то. Мне всё равно, Кларк.
— Всё равно?
Лекса качает головой, целуя Кларк снова, снова и снова, и шепча:
— Так долго, пока ты заполняешь оставшуюся часть моей жизни.
***
— Я с Лексой! — кричит Джейк, когда Кларк просит его выбрать команду.
Лекса усмехается, и её плечо толкают. Кларк закатывает глаза:
— Пап, ты предсказуем.
Попкорн ударяется о голову Джейка и опадает на пол:
— Что? — Джейк пожимает плечами и смотрит на Эбби. — Лекса лучшая в мелочах.
— Лекса просто любит соперничать, — протянула Аня, хватая за руку Эбби, она тянет её на диван. — Ты можешь быть со мной.
— Спасибо, Аня, — Эбби берёт Аню за запястье, когда та тянется за попкорном. — Тебе обязательно это есть? Как твой зуб? Ты же не отменила приём, который я для тебя назначила?
Аня отмахивается и смеётся:
— Остановись с гипер-опекой, женщина. Я в порядке.
— Ты так же говорила в прошлый раз, а потом заработала тот абс…
Слова погибают в звуках летящего попкорна, когда Лекса, Кларк и Джейк берут его из миски и кидают в Эбби и выкрикивают их правило месяца:
— Никакой гипер-опеки в ночь игры!
— В любом случае, — говорит Аня, смеясь, когда Эбби тычет её в колено. — Я хочу сказать, что все мы знаем, что Рэйвен самая умная из всех здесь присутствующих.
— Чёртовски верно, — говорит Кларк, выходя из кухни с напитками, прижатыми к её груди. Она раздаёт их один за другим и садится рядом с Лексой. — Нет ничего такого в том, чтобы быть гением, ребят, честно.
— Ладно, прекрасно, — смеётся Джейк. — Тогда я выбираю Рэйвен.
Лекса оскорблённо вздыхает, и Кларк разражается смехом.
— Если ты заставишь мою девушку плакать, я буду вынуждена ударить тебя, пап, — сказала Кларк, беря горсть попкорна и кидая ему в лицо. Он ловит все кусочки, кроме одного в рот и грызёт их. — И извини, но ты не оставляешь мне выбора. Рэйвен со мной, а ты с Лексой.
— И со мной всё прекрасно! — Лекса сжимает плечо Джейка, и мужчина снова смеётся. Он обвивает руку на её плечах и целует в лоб.
— Ладно, ладно, — говорит Эбби, привлекая всеобщее внимание. — Давайте начнём. Кто первый?
Когда Рэйвен и Кларк выиграли с малым отрывом, Лекса винит в проигрыше Джейка, а Джейк — Лексу, и Аня закидывает остатками попкорна их головы.
— Эта семейка нелепа!
***
— Нервничаешь?
Голос Кларк по-прежнему тих, несмотря на то, что она чувствует себя уже лучше. Голос хриплый и прерывающийся от частого кашля и нехватки воды — симптомы простуды, которая не прогрессировала в полноценную болезнь, но терзала её уже неделю. Она пыталась предупреждать Лексу при первых симптомах, но девушка только залазила к ней в кровать, целовала тёплую кожу шеи и спрашивала, какой супчик та хочет.
Помещая последнюю тарелку в раковину, Лекса вытирает полотенцем руки и поворачивается к Кларк. Она спиной опирается о мойку и чувствует, как вода просачивается через рубашку на спине.
— Немного, — признала она. — А ты?
— Я скорее взволновала, чем нервничаю, — Кларк сделала жест, чтобы Лекса следовала за ней в спальню. — Я просто не хочу, чтобы это казалось чем-то странным, понимаешь? Это наша первая ночь игры за годы.
— Не будет, — сказала ей Лекса, сглаживая рубашку и беря один из нескольких безразмерных свитеров, которые она принесла от Эбби, где теперь находилась большая часть её вещей. Она натягивает свитер до тёмных леггинсов и идёт в чёрных непонятных носках, которые вызывают у Кларк улыбку. — Они — наша семья.
Вздохнув, Кларк переступает с ноги на ногу в собственных носочках и целует Лексу в губы:
— Ты права.
Лекса открывает рот, чтобы что-то сказать, но закрывает его, когда слышит громкий стук, раздающийся эхом по лофту. Она смотрит на часы:
— Они рано.
— Ну, естественно.
Едва дверь открывается, как протискивается Аня с огромным контейнером в руках.
— Окей, никто не видел вас всю неделю, и я надеюсь, что это потому, что вы были слишком заняты: А) высасыванием лиц друг друга, B) вытрахиванием друг друга, С) рыданием друг с другом, как маленькие дети или D) всё вместе. Так, что выбираете? — она останавливается и ставит контейнер на стол и поворачивается лицом к девушкам. — Быстрее, пока Эбби не пришла. Она помогает Рэйвен с играми внизу и сегодня работает водителем, она постоянно болтает о «её девочках, которые опять вместе».