Третий этаж пуст, как и всегда, и поход до их старой студии заставляет Кларк вернуться во времени. Сердце подпрыгивает в груди, и она отпускает руку Лексы, чтобы пропустить её вперёд. Они идут параллельно друг другу, разделённые полками, полными книг, и когда они проходят до конца, Кларк разворачивается и оказывается прямо перед Лексой.
Она кладёт руку ей на бедро и ухмыляется, как беззаботное дитя:
— Так, так, это никто иной, как та самая милая дурочка, которая оскорбила меня в первый же день здесь.
С тихим смехом, Лекса говорит:
— О, глупая блондинка, занявшая моё место.
Кларк берёт её за руку, сжимает пальцы и толкает вперёд. Она прижимает её к двери студии и шепчет:
— Именно здесь и положено наше начало.
При повороте ручки, Кларк делает шаг в комнату, затягивая Лексу за собой, и закрывает дверь. Замок едва успевает защёлкнуться, как она встаёт перед брюнеткой и впивается в её губы.
Это крепко и интенсивно, и глубоко, глубоко, и Кларк чувствует, что могла бы утонуть в этом поцелуе, словно никогда не хотела вдыхать воздух и никогда не захочет. Пальцы проникают в волосы Лексы и мягко поглаживают её голову, вызывая тихий стон. Кларк улыбается на этот звук. Она облизывает нижнюю губу Лексы и всасывает её, руками она расстёгивает пальто девушки. Откинув материал, она снимает его с плеч брюнетки и откидывает.
— Ты серьёзно хочешь это сделать? — шепчет Лекса в губы Кларк. — Нам почти тридцать.
Кларк смеётся и приближает указательный палец к губам девушки:
— Тихо, — говорит она. — Ты же не хочешь привлечь чьё-то внимание, — она прикусывает шею Лексы. — Дверь не закрывается, помнишь?
Когда они опускаются на пол, дыхание Кларк сбивчиво и часто, и она уверена, что взлетает. Руки Лексы всё ещё погружены в её джинсы, и лоб Кларк прижимается к щеке брюнетки. Они дарят друг другу ленивые, усталые поцелуи на щеках и ушах, вне зависимости от того, какая часть тела находится в пределах досягаемости, и Кларк бормочет:
— Давай съедемся.
Лекса опирается на локоть и смотрит сверху на неё. Она вырисовывает круги вокруг ещё чувствительного клитора Кларк и наклоняет на бок голову:
— Я уже с тобой.
— Но твои вещи — нет, — сказала Кларк, слегка задыхаясь, бёдра всё ещё подёргиваются. Она тянется вниз, захватывает запястье Лексы и тянет, вытаскивая пальцы из себя. — Я об этом, Лекса. Все твои вещи, всё, что у тебя есть, всё, что олицетворяет тебя. Я хочу, чтобы ты перевезла их домой. По-настоящему, навсегда.
Лекса закрыла глаза, борясь со слезами, и Кларк привстала, чтобы уложить выпавшую прядь за ухо.
— Нажми один раз, если «да» и два раза, если «нет».
Влажный смешок вышел из губ Лексы, и она покачала головой. Она положила руку на грудь Кларк, пальцы оказались чуть выше сердца. Заполненный слезами взгляд — это целая вселенная для Кларк, пока она чувствует, как пальцы двигаются к сердцу.
Один маленький нажим.
***
Тёплый воздух стремится сквозь кончики пальцев Лексы, пока она стоит у холодной стены здания и наблюдает за тем, как грузчики разгружают её вещи из маленького фургона: каждую маленькую вещицу, которая у неё есть и кое-какая мебель, которую она решила перевезти. Её указательный палец рассеянно проходит по старой лампочке, и она чувствует, что может просто стоять и быть.
Она держит кружку напротив своего сердца, её тепло совмещается с теплом груди, с теплом, которое обосновалось между дыханием Кларк на её губах и кистью, проходящей по её ноге.
Тело, кажется, свободное и лёгкое, каждый его дюйм гудит от удовольствия и возможностей. Вкус Кларк всё ещё остаётся на её губах, и Лекса не может не думать о том, что ещё никогда не чувствовала она себя настолько здоровой, настолько живой.
— Хэй.
Лекса выходит из размышлений, часто моргая, и улыбка медленно появляется на её лице.
— Привет, — говорит она, раскрывая свои руки, когда Кларк обнимает её, и целует её по линии челюсти, после чего блондинка кладёт свою голову на ключицы.
— У тебя всё ещё есть эта кружка.
— Конечно.
— Можно мне получить ватт ватт? — шепчет Кларк, её дыхание создаёт пары, которые плывут по воздуху и рассеиваются.
Лекса посмеивается и сжимает девушку в своих объятиях:
— Никогда не устареет.
— Куда это поставить, мэм?
Лекса и Кларк посмотрели на грузчика, разгружающего большую, прямоугольную картину. Упаковка всё ещё не тронута, и Кларк начинает задыхаться при виде этого.
— Где угодно, где найдёте место, — сказала ему Лекса, размахивая руками. — Просто будьте очень осторожны с этим, пожалуйста.
Когда она посмотрела обратно на Кларк, голубые глаза были широко раскрыты и излучали интерес и уважение, и этот единственный взгляд — всё, что нужно Лексе, чтобы знать, что она делает всё правильно. Чертовски правильно.
— Лекса, — это произнесено с затаившемся дыханием, внезапно потерянным напряжённым голосом Кларк, и Лекса улыбается.
— Кларк.
— Как ты…
Лекса касается рукой волос Кларк, слегка подёргивая её хвостик.
— Женщина, которой ты продала её, Рэйчел, она — мой секретарь, — признаёт она, — и я сказала ей купить картину для меня.
Слёзы выстраиваются в её глазах, Кларк вздрагивает в туманном дыхании и поворачивается в руках Лексы. Она кладёт голову на грудь Лексы и обвивает свободную руку брюнетки вокруг себя, смотря на движение, машины и людей, суетящихся по морозному городу.
— Я знала, что она особенная ещё с тех пор, как впервые увидела, впервые поняла… — Лекса вздохнула и поцеловала затылок Кларк. — Я смотрела на эту картину, и я видела тебя, Кларк. Я видела всё, что ты не высказала вслух, и я признала каждую мелочь, которую не высказала сама. Все моменты, все чувства, все слова — я сдерживала слишком долго.
Кларк вытирает её щёки и обвивает её руку, которая до этого покоилась на талии, вокруг своего плеча. Она берёт её запястье и сжимает его сильнее.
— Я видела нас, — продолжает Лекса, она говорит чуть громче, чем шёпотом. — Я видела всё, что мы должны были отпустить и так и не отпустили. Всё, что у нас было, чтобы мы знали, что мы ещё должны быть вместе, — она вверх и вниз нежно водит большим пальцем по рукаву пальто Кларк. — Когда я услышала название, я уже знала.
— Знала что?
Лекса улыбнулась, горло защипало и сжалось, и она прошептала:
— Что я — тоже твой дом.
Кларк ничего не говорила какое-то время, словно не могла сформировать свои чувства в слова, и Лексу это устраивает. Они всегда понимали друг друга. Как в тишине, так и в словах. Так что Лекса лишь вдохнула утренний воздух, держа Кларк так крепко, как это только возможно одной рукой, и запечатлевает этот момент. Один из многих, которые у них уже были, один из многих, которые ещё будут.
И когда Кларк поворачивается в её объятиях снова, словно спустя часы, она дрожит у груди Лексы, прижимается холодным носом к шее и шепчет:
— Тут холодно, — и Лексе словно снова девятнадцать.
Пройдя извилистый путь через замёрзший город. Лёжа в росистой траве. Любить и быть любимой девушкой, которая подарила ей семью, подарила ей дом.
Они развиваются вместе вновь, она знает. Растут из земли. Растут к звёздам.
Лекса закрывает глаза и слушает шумы города. Сердце стучит в ритм сердца Кларк, и она знает, что это навсегда. Лекса целует Кларк в висок мягко и нежно.
— Здесь прекрасно.
Комментарий к Глава 5: Старое и новое. Наше. Вновь. Часть 6.
Вот и всё. Прекрасная история завершена, огромная работа проделана. Поздравляю вас, ребята, и спасибо за то, что вместе со мной следили за этим фанфиком и погружались в мир, полный боли, слёз и радости, в конце концов. Если вы получили непередаваемые эмоции от прочтения - значит, моя работа удалась, а цель выполнена)