Черноволосая недовольно выдохнула — ффф! Да уж, сестра вся в отца — такая же рыжая и такая же спокойная, ничем её не проймёшь.
— Послушай, а там правда могут быть драконьи яйца? Откуда ты знаешь?
— Я знаю о драконах очень много, — сказала рыжая девочка. — Я уже всё прочитала, что можно было достать. Они в таких местах водятся. Это точно. А жалко, что сегодня у нас не будет гостей. Ещё две недели ждать!
Маэдрос вышел из дома и обратился к рыжей:
— Помоги, пожалуйста, маме с кабачками. Их много, и нужно все почистить. Давай, иди в дом.
Рыжая скорчила за спиной отца гримасу: надо же, не пустили на озеро, а тут ещё и работай!
— Опять овощи, — сказала черноволосая.
— Пойдём погуляем, — подмигнул ей Маэдрос.
Он прошёл с дочерью по узкой тропинке между берёзами, и они пришли на невысокий обрыв над серебристой рекой. Она села рядом с ним, и он покопался в сумке, достал большую булку с ветчиной и молча протянул ей. Девочка восторженно пискнула (совсем тихо) и стала есть. Маэдрос с улыбкой наблюдал за ней.
Она доела и смахнула крошки со своего красного платья.
— Ты, наверно, ждёшь, когда приедет Гил-Галад? — спросила она.
— Да, мы уже давно не виделись, — кивнул Маэдрос.
— Ты скучал по нему? — спросила дочь.
— Конечно.
— А ты… ты… — Она отвернулась и снова отряхивать крошки с ладоней.
Маэдрос обнял её и прошептал:
— Доченька, я люблю тебя, для меня существуешь только ты, ты моё самое любимое дитя. Это правда.
Он подпрыгнула, засмеялась, поцеловала его и убежала.
Насчёт того, что гостей не будет, обе ошибались.
Недалеко от дома стоял молодой эльф, высокий, с серебристо-белыми волосами, иногда вспыхивавшими золотом на свету, немного похожий на дядю Келегорма. Они присмотрелись и поняли, что это не эльф.
— Добрый день, — чинно сказал он и поклонился черноволосой девочке. — У меня подарок для Вас от моего Владыки. Мой владыка Манвэ посылает Вам эти украшения и надеется когда-нибудь видеть вас у себя в Валиноре. Если Вы…
— Нет, не хочу, — ответила она. — Не очень хочу знакомиться с твоим Владыкой, если честно. Ты ведь уже приходил в прошлом году, и с тех пор я не передумала. Лучше оставь нас в покое. А украшения оставь себе, Эонвэ. Или подари Ильмарэ. Пока!
Она ещё раз посмотрела на прекрасного гостя, вдруг рассмеялась и ушла в дом.
— Ну вот, — сказал глашатай Манвэ сам себе, — я же говорил ему, что она не захочет брать его подарок. Бессмысленно.
— Ну отдай мне, — сказала рыжая девочка. — Если не понравится, я разберу и переделаю.
— Это… это не для тебя. Тебе не пойдёт, — ответил Эонвэ. — И вообще, у меня для тебя есть… что-то другое.
И он достал небольшую шкатулку — ту самую, в которой Мелькор хранил когда-то Сильмариллы, которая когда-то лежала в сокровищнице Форменоса. Неизвестно, как она уцелела, но в ней теперь лежало то, что в ней должно было быть изначально — два чудесных, лучистых золотых браслета.
— Вот, — сказал Эонвэ. — Это тебе. Это для тебя. От меня. Возьми, ладно?
Он смущённо опустил ресницы и растворился в порыве ветра.
Рыжая девочка — по её манерам и улыбке уже девушка — примерила браслеты. Её черноволосая сестра выглянула из-за двери и спросила:
— Ушёл? Как это неприятно! Что они ко мне пристали? Что мне делать в этом Валиноре?
— Конечно, там совсем неинтересно! — сказала рыжая, незаметно пряча браслеты. — Вот я бы съездила в Нуменор. Там, говорят, теперь правит правнук дяди Тургона. Говорят, там очень красиво. Давай поедем вместе, когда нас станут отпускать из дома!
— Точно, давай! Давай я дорежу овощи! — воскликнула черноволосая. — Ты ещё можешь сходить в мастерскую до обеда. Сегодня твоя очередь.
Рыжая была практически уверена, что получит ещё один подарок. И точно: на пороге кузницы мялся молодой эльф. Сероглазый, с длинными каштановыми волосами он улыбался ей так же застенчиво, как и могущественный айну. Она удивлённо посмотрела на него:
— Кузен, никак не ожидала вас сегодня увидеть! Я думала, после того, как мы с вами покупали вчера апельсины, вы уже уехали домой.
— Ну как же я могу… — сказал он. — Я же должен поздравить вас… У меня есть для вас подарок.
И он достал коробочку. В ней оказалось кольцо с тремя огромными камнями — сапфиром, рубином и бриллиантом. Девушка радостно надела его: оно выглядело чудесно.
— Целых три камня! — сказала она. — Как вы щедры, кузен Тьелперинквар! Из этого можно было бы сделать целых три кольца, если не больше!
— Конечно, — сказал польщённый Келебримбор. — Я старался. Но я не сомневаюсь, что вы сами сможете его переделать, если вам не понравится… сами себе сделать что-нибудь приятное… Я просто очень старался. Ведь Вы… хотя это так формально, — обращаться к вам на «вы»… Все удивляются, почему я на «вы» с кузиной… Вы позволите… ты позволишь называть тебя на ты и по имени? Можно?
Она рассмеялась, сняла кольцо, весело подбросила его и поймала.
— Тьелперинквар, ты такой смешной! Давай ещё как-нибудь сходим с тобой на рынок!
КОНЕЦ
====== Loving Longest – The Making Of: смешные дубли, пропущенные сцены и всё, что вы хотели (или не хотели) о нём знать:) ======
Комментарий к Loving Longest – The Making Of: смешные дубли, пропущенные сцены и всё, что вы хотели (или не хотели) о нём знать:) Написано по просьбам читателей, который спрашивали (неоднократно), как ЭТО пришло мне в голову:)
В общем, это для тех, кто действительно любит этот фик и тех, кому он интересен – и для тех, кто прочитал его ЦЕЛИКОМ, так что естественно, тут будут СПОЙЛЕРЫ ко всему тексту. Если вы только собираетесь читать Loving Longest (и первую, и вторую часть;)), не ходите сюда:)
Заранее прошу прощения за какие-то некрасивые и / или шокирующие идеи, которые здесь фигурируют – некоторым оправданием мне служит то, что в основном тексте я от них отказалась именно в силу их невысокой художественности и писать про это не собираюсь. Если вы хотите их использовать в вашем (некоммерческом:)) фикрайтерском творчестве, то пожалуйста, только сошлитесь на меня:)
Сразу скажу, что именно ПРОПУЩЕННЫХ сцен было очень мало, так как текст писался по плану и из написанного было отброшено немногое.
Итак, этот очень-очень длинный текст (меня саму до сих пор пугают эти 500+ страниц!) складывался из следующих идей (перечисляю примерно в порядке значимости):
1) Фингон ухаживает за беременным Тургоном в виде блондина-синда.
Да, как ни странно, это было задумано изначально. Искусственное, признаюсь, разбивание фика надвое для меня отчасти было средством спрятать эту сюжетную линию от читателя, задвинув её как бы на второй план. Как Фингон туда попал — изначально у меня было не очень продумано, но там фигурировало бегство вдвоём на коне перед рождением ребёнка, роды в лесной хижине и момент, когда Тургон на мгновение видит истинное лицо брата.
Иногда я называю этот сюжет «Семнадцать мгновений Сильмариллиона»))
К сожалению, эта идея (чужой облик, приданный Фингону настолько прочно, что даже Мелькор не может видеть сквозь маску) изначально предполагала смерть Саурона: иллюзию либо мог снять он сам (Фингон, как мы видим в главе 5, уже не осмеливался просить его об этом, считая, что для него всё потеряно), либо она могла перестать существовать вместе с его гибелью. Второй вариант, безусловно, обеспечивал зрелищную развязку — ради которой и писался этот текст :)
Мне очень нравится эта коллизия и взаимоотношения Фингона с остальными персонажами и с братом в первых главах (и вообще Фингон, как секретный снайпер у Саурона — персонаж с большим потенциалом)). Но я всё время ужасно боялась, что кто-нибудь догадается и всё-таки распознает в Гватрене одного из немногих отсутствующих «в кадре» канонных персонажей. Именно поэтому в дополнение с линией со словарём (с самого начала было задумано, что Фингон придумывал его в заключении, чтобы не сойти с ума), была введена линия Квеннара — псевдонима Фингона, которым были подписаны его прежние работы. Поскольку эта линия появилась в последний момент, уже после начала публикации текста (пожалуй, это одно из немногих существенных изменений «по ходу»), в 8 главе содержится небольшое противоречие: Пенлод говорит, что не читал ничего, написанного автором словаря (хотя это не так). Но очевидно, что словарь, продиктованный Фингоном Саурону устно, сильно отличался от его прежних письменных работ, так что если это и ошибка, то небольшая.