2) Перерождение Саурона в качестве ребёнка Фингона.
Эта идея присутствовала у меня уже на момент написания «Моего врача» и потом никуда не пропадала. Первоначально это происходило в Амане уже после перерождения героев, и увы, после этого Фингон должен был умереть. Или умереть и возвратиться с помощью Саурона.
ОС в этой роли для меня оказался неприемлем (см. п. 3 (б))
3) Насилие и всё, что происходит в главе 4-5.
В «честь» этого некрасивого эпизода рабочее название фика у меня было «днище» (так называются все файлы с ним)).
Правда, первоначально всё это должно было происходить с Финголфином. Чтобы стереть все следы этого варианта, мне пришлось убрать из текста дворецкого Финголфина, Нальталиндо-Наля (и для порядку убить его в «Он тебя любит?..»: в LL его тело можно увидеть в холодильнике в главе 28: он погиб во время перехода через льды). Когда Финголфин оказывался в плену, Наль всё время лез то в матери, то в отцы и вообще очень мешал. Хотя я собиралась использовать его в качестве свидетеля в эпизоде с пропавшим шарфом Финголфина, от этой идеи пришлось отказаться. Ещё от этой истории осталась фраза Фингона «пальцем деланный» в адрес Келегорма, ибо в качестве насильника изначально выступал именно Келегорм (а не Маэглин).
Эта история у меня разворачивалась в двух вариантах, которые выглядели так (что-то из этого всё-таки попало в основной текст):
а) «Большая ошибка»
Келегорм, Карантир и Куруфин — серийные убийцы-маньяки (естественно, в этом варианте Карантир — мужчина). В этом сюжете использована первоначальная версия судьбы Финголфина у Толкина (которая потом, видимо, отчасти была переработана в историю Исилдура): Финголфин пропал без вести в лесу после сражения (Аредэль, в свою очередь, встретила Эола, когда искала отца). Их слуга по ошибке похищает Финголфина в качестве очередной жертвы. После многих дней мучений Финголфин понимает, что они не отпустят его и просит Карантира (как самого сентиментального из них) доставить Фингону маленький серебряный медальон, который зашит у него в рубашке, чтобы тот хотя бы понял, что Финголфин погиб и перестал его искать. Фингон находит медальон у себя в спальне в присутствии Маэдроса и Маглора. Маглор сразу понимает, что произошло (один раз он участвовал в развлечениях братьев, но ему это не понравилось). Он отправляется в дом братьев: сейчас там только Карантир, который совершенно пьян, и он вывозит оттуда Финголфина в другой дом в лесу и тайно приглашает туда Маэдроса и Фингона. Келегорм, Карантир и Куруфин являются туда, но Маглор (здесь тоже одержимый Мелькором и окутанный зелёным светом, как в главе 44) убивает Келегорма и Куруфина и оставляет Карантира калекой. Финголфин остался жив, но потерял рассудок: ему кажется, что он ребёнок, а Маэдрос и Фингон — его родители. Карантира находят и казнят за его преступление.
б) «Воспитанница»
Здесь трое средних феанорингов перешли на сторону Саурона (не очень знаю, как это произошло, но думаю, что Финголфин победил Мелькора, но попал в плен к Саурону). Финголфин выдан в качестве приза Келегорму, который обращается с ним (тут он тоже ждёт ребёнка) так же плохо, как Маэглин — с Тургоном. Маэдрос и Фингон находят Финголфина, допросив адана, который видел пленного Финголфина в Ангбанде. Сейчас Келегорм начальствует над какой-то крепостью вдали от Ангбанда и окончательно спился. Фингон и Маэдрос вывозят оттуда Финголфина. Тот говорит, что хочет убить или выбросить ребёнка, как только он родится. Фингон умоляет его этого не делать, но Финголфин ставит условие: или я, или ребёнок. Фингон, терзаясь горем и отчаянием, выбирает ребёнка и берёт его себе (это Гил-Галад). Финголфин решает поселиться один в лесу. Маэдрос навещает его, и в результате hurt / comfortʼа у Финголфина рождается дочь. За её воспитанием, честно говоря, он следит как-то средне, она встречает в лесу Унголианту в образе человека и с её помощью становится настоящей ведьмой. Она приходит к Фингону, убивает его (отравляет), соблазняет своего брата Гил-Галада и становится его королевой. Вот такая альтернативная нолдорская власть Второй эпохи 0_0
При всех вариантах прекрасная рыжеволосая дочь Маэдроса почему-то получалась ужасной особой (я даже не дала ей никакого имени, называла просто «ведьмой»), и, в конце концов, я решила, что Саурон в качестве дочери будет гораздо симпатичнее и безопаснее, чем она!
В обоих вариантах Фингон после происшедшего приходил к соглашению с Сауроном, придя к выводу, что родственникам абсолютно нельзя доверять.
В одном из вариантов Финголфин выступал в роли Аракано (как замена Тургона при Маэглине, см. главу 19), и, когда Саурон вышел, конечно, сразу пришёл в себя и выбил бедному Маэглину пару зубов.
В этом варианте был диалог, где переодетый Финголфин рекомендовал себя так: «Я самый обычный эльф — с драконами не сражался, с балрогами не бился, корабли не сжигал…». Но потом я всё-таки решила оставить появление Финголфина до последних глав.
4) История Феанора / Макара
В самом первом варианте «прото-Феанор» был безымянным Вала (эта история у меня придумалась под песню Lana del Rey — Gods and Monsters). Это был супруг Ниэнны, которого действительно случайно убил Аулэ. После гибели он возрождался на берегу будущего Амана и здесь его убивали Намо и Ирмо (как раз потому, что в новом мире кто-то же должен был умереть). Здесь же присутствовал и момент его возрождения по инициативе Манвэ в угоду Ниэнне; Намо отговаривал его.
Потом, когда я подробнее ознакомилась с образами «отвергнутых» Валар в каноне, я решила, что убитым будет Макар или Меассэ (изначально Меассэ, которая в некоторых вариантах у меня была юношей).
Был вариант, и что «прото-Феанор» раскалывался на три персонажа: то есть Меассэ и Макар оба были реальными Валар и их убили; Саурон был третьим, — третьей, оставшейся в Пустоте частью их существа, о существовании которой Валар не знали. Но бета-ридер № 1 убедил меня, что это слишком сложно). Хотя и так сложно:) В конце концов, получилось, что реальной Меассэ всё-таки не было, а часть сознания Саурона общалась с сыновьями Феанора через «её» украшения.
5) Над идеей, что Кирдан — это Варда, мы с первым бета-ридером смеялись месяца два, потом я решила, что это хороший сюжет для фика:)
Думаю, отчасти меня вдохновил эпизод из романа Жорж Санд «Консуэло» / «Графиня Рудольштат», где стариком с белой бородой переодевается мудрая дама по имени Ванда. Кроме того, мне очень хотелось рационально объяснить, почему в Амане осталась Анайрэ «из-за дружбы с Эарвен»: Финголфина чудовищно оклеветали, и сделала это именно «подруга». Фанонное объяснение с их (Анайрэ и Эарвен) якобы большой любовью (на мой взгляд, чтобы откопать в каноне фемслэш, его надо крутить и ломать посильнее, чем это сделала я)) мне, честно говоря, не нравится, но оно способствовало формированию образа Эарвен так, как он показан здесь.
Во время разговора Татиэ с Сауроном в Гаванях она первоначально более ясно намекала на присутствие там Варды и Ильмарэ:
— Я не слепой, — проворчал Майрон. — Здесь, в Гаванях, я увидел достаточно. Признаюсь, многое меня удивило, Татиэ.
— А меня больше всего удивило, что эта дура не повыдергала тебе волосы от ревности!
— Какая дура? — недоуменно посмотрел на неё Майрон.
— Да ладно тебе, Майрон. Не притворяйся. Ты многое видишь, теперь попробуй кое-что заметить…
— Матушка, зачем ты стала об этом ему рассказывать?! — негодующее воскликнула Фаниэль, когда Майрон исчез.
— Что знает Маэглин, знает свинья, — фыркнула Татиэ. — А он знает.
— Я вот попросил бы, — проворчал Маэглин, показываясь из-за огромной сосны. — Я никому ничего не говорил.
В 46 главе после разговора с Майроном Фингон осознавал, что тот хочет шантажировать Варду: