— Ведьмочка, если бы я захотел причинить тебе боль, ты бы даже не успела среагировать, так что закрой глаза.
Я стиснула зубы, но сумела взять себя в руки и подчинилась. Что-то в том, чтобы наедине с Самаэлем прикрыть глаза, чувствовалось необычайно… сокровенным. Я даже так видела демона внутренним взором, не знаю уж, виной тому его со мной связь или же излучаемая им властность. А он даже не шелохнулся.
— Интересно, — удивлённо пробормотал он, и я от любопытства распахнула глаза.
— Что интересного?
— Закрой глаза.
Вздохнув, снова послушно их прикрыла.
— Вернись мысленно к нападению, — приказал он. — Как можно подробнее опиши произошедшее.
Прокрутила в голове сцену атаки, пока не увидела лежавшее на земле, почти бездыханное тело Агалиарепта.
«Ведьма, отдай нож, и мы тебя пощадим».
— Тогда для меня было загадкой, о каком ноже шла речь, — призналась я, а Самаэль что-то пробурчал себе под нос. — Думала, они хотели заполучить Мистелтейнн.
— Что произошло дальше?
Я стала глубоко дышать, чтобы замедлить разбушевавшийся пульс.
«Он мой, — пробормотала я, когда зрение затуманилось. — Получите его только через мой труп».
«Если понадобится, то и у трупа заберём, но спасибо за предложение. — Снова этот жуткий смех. — Но ведь он же не твой?»
Нож из квартиры! Засунула его в ножны ботинка и благополучно о нём забыла.
«Катись к чёрту!»
Снова загоготали, и тут до меня дошло, что голос-то женский.
«Убейте демона, — приказала она. — Он хочет только ведьму».
Перед глазами всё поплыло. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль: низшие демоны намереваются на нас напасть, и из последних сил постаралась подняться на ноги.
Не успела я повернуть голову, как к нам подлетели шесть или семь исчадий ада.
— Стоп, — приказал Самаэль, и я замерла. — Не открывай глаза. Загляни вглубь себя. Что ты почувствовала?
Мокрые от крови руки, когда пыталась запихнуть внутрь кишки Агалиарепта. Демоны способны исцеляться от неимоверных ран, однако он потерял сознание, враги сужали круг, к тому же нас отравили…
— Полное замешательство и страх, — призналась я. — Мы в меньшинстве. Агалиарепт едва дышал, мы едва сумели грохнуть адскую гончую. Кто-то приказал убить демона и отвести меня к нему.
— К кому?
— Не знаю, — пожала плечами, и Самаэль продолжил допрос.
— Что почувствовала, когда поняла, что напарник при смерти?
Я обомлела от красоты ночного неба, озарённого багряно-золотистым светом. Оно мерцало и клубилось, укрыло нас куполом, словно защищая от врагов.
У меня от облегчения затряслись руки. Помощь пришла! Низшие демоны бросались на преграду и в отчаянье визжали, словно у них украли лакомый кусок. Склонившись над Агалиарептом, я оскалила зубы.
Если он установил такой оберег, то меньшим, чем могла ему отплатить, ‒ это его защитить, пока он пытался исцелиться.
Стыдно признаться ‒ хотя высшие демоны значительно могущественнее меня, ‒ но если я намеревалась вырваться из пут Самаэля и вернуться к работе, то мне нужно играть по его правилам.
— Защиту, — выдохнула я, — и ярость. Думала, именно Агалиарепт поднял магический барьер, поэтому единственным желанием было продержаться до прибытия подкрепления.
Только теперь до меня дошло: я тогда безоговорочно верила в помощь Самаэля. Хотя он казался мне тёмной лошадкой и считала его внушающим ужас ублюдком, всё равно каким-то образом знала, что если мы протянем как можно дольше, демон не даст своему заму истечь кровью. Решила сейчас не зацикливаться на этих мыслях и вернуться к ним позже.
— Интересно, — повторил Самаэль, а я старалась не открывать глаза. — Поскольку ты неосознанно вызываешь магию, лучший способ воссоздать этот оберег — испытать те же чувства. Перенесись в то мгновение и представь себя там снова. Ощути в собственном теле вибрации страха. А потом мысленно отгородись от него щитом.
Я крепко зажмурилась и попыталась поднять барьер. Вероятно, при этом напоминала страдающего запором на горшке.
Попробовала снова, потом ещё не единожды, пока демон не велел мне открыть глаза.
— Это не работает, — признала, будто он и так не видел мои тщетные усилия на протяжении часа. — Уверен, что именно я подняла щит?
Мучитель приподнял уголок рта в кривой усмешке, при этом оставался совершенно невозмутимым, словно у него в запасе всё время мира. С его то бессмертием наверняка так и было.
— Да, я уверен, охотник за головами. Ты устала. Завтра днём проведём ещё один урок.