– Недоразумении?! Она нужна мне!
Сказал и только тогда понял, что это правда.
Кем бы ни была, я хочу эту малышку. Хочу до красной пелены перед глазами.
– Граф, боюсь, я ничем не смогу вам помочь.
– Уверены? – усмехнулся я мрачно.
Резко выкинув руку вперёд, обхватил тонкую шею пальцами и, склонившись, выдохнул:
– Сгною в застенках, если не расскажешь кого под меня подложила.
– Я не знаю! Она представилась Кларой, заплатила за возможность провести ночь с вами. Предложила приличную сумму, я не смогла отказаться. Всё! Больше ничего не знаю!
Как я ни вглядывался в перепуганное лицо, так и не нашёл признаков лжи. Да и вешать лапшу на уши телохранителю и другу императора глупо. Я ведь всё равно найду свою нимфу и узнаю правду. И тогда мисс Розите не поздоровится.
Из борделя вылетел стрелой. Ярость кипела в груди, требуя выхода, а бессилие душило, ещё больше натягивая нервы. Где и как искать девушку – представления не имею. Я ж и лица-то её не видел! Вот какого хрена не снял эту проклятую маску? Испугался разрушить иллюзию, что сжимаю в объятиях Фати, а теперь у меня нет ни принцессы, ни девчонки.
Вернулся во дворец и сразу же направился к личным покоям императорской семьи. Стража здесь выставлена только возле апартаментов Гаримы. Фредерик и Фатима в защите не нуждаются, сами кого угодно угробить могут, а принцессу ещё и адские гончие охраняют.
Заметив, что бравые вояки спят, привалившись спиной к стене, выплеснул на них клокочущий во мне гнев, отчитав словно салаг.
– Императрица всё равно ночует в комнате мужа, – промямлил в своё оправдание более смелый страж. – Она больше часа назад вернулась из комнат принцессы и, не заходя к себе, скрылась в покоях императора.
Стоп! Глянув на наручные часы, задумался: а зачем Гарима посреди ночи навещала Фати?
– С Фатимой что-то случилось? Заболела? – напрягся я тут же, чувствуя, что сердце тревожно сжалось.
– Нам об этом ничего не известно. После ужина она ушла к себе, затем её навестила императрица и пробыла там до часу ночи. За это время комнаты принцессы покидала лишь Тина, – доложил охранник, вытянувшись по струнке.
Понятливо кивнув, я посмотрел на дверь, ведущую в апартаменты Фатимы, и, на несколько секунд задержавшись, уверенно скользнул в просторную гостиную. Бесшумно ступая, добрался до спальни принцессы и замер на пороге, любуясь разметавшимися по подушке смоляными волосами, пухлыми губками и мерно вздымающейся под тонким шёлком сорочки грудью.
Осторожно приблизившись, присел на корточки, подцепил упавшую на лицо вьющуюся прядь, аккуратно убирая её за ушко, и... Буквально закаменев всем телом, я недоверчиво смотрел на большой бордовый засос, украшающий смуглую кожу. В голове что-то перемкнуло, и я отчётливо понял, что убью того, кто это сделал.
Вскочив на ноги, бесцеремонно сдёрнул с Фати одеяло, отбросил его в сторону и тряхнул принцессу за плечи. Распахнув сонные глаза, она посмотрела на меня непонимающим взглядом и хрипло прошептала:
– Ты чего? Сбрендил?
– Что это? – ткнул я пальцем в изящную шейку.
– Я! – рявкнула девушка в ответ, явно не поняв на что я показываю.
Перевернувшись на бок, она натянула подушку на голову и буркнула:
– Уйди, извращенец блудливый, видеть тебя не хочу!
– Это я блудливый?!
– Ну не я же!
– Фатима! Откуда. У тебя. Засосы?! – заорал, окончательно зверея и отнимая у принцессы подушку.
7
ФАТИМА.
Действительно, откуда это у меня засосы?!
Разозлившись, села и, гневно прищурившись, прошипела:
– Кобель один поставил!
От резких движений сорочка задралась. Заметив, что Калиб, сжав кулаки, не моргая смотрит на обнажившееся бедро, тоже перевела туда взгляд. Опаньки! Несколько аккуратных синяков не оставляли никаких сомнений, что это отпечаток чьей-то пятерни. Ну вот, всю меня пометил, и сам же орёт как потерпевший!
– Как ты могла? Я тебя едва ли не святой считал. Фати – невинная маленькая девочка! А ты... – произнёс Рид убито.
Нет, ну вообще очешуел! Вскочив с кровати, подлетела к трюмо и сгребла случайно прихваченную из борделя маску. Скомкав её, развернулась к Калибу и выкрикнула:
– Невинная маленькая девочка, говоришь?! Видимо, поэтому ты сразу член мне в рот вставил?
– О чём ты? – спросил он, заметно побледнев.
– Знаешь что, дорогой? Я год в подушку слёзы лила, зная, что ты в очередной раз предпочёл мне проститутку. Страдала, а ты, оказывается, продажных девок в меня наряжал, извращенец чёртов! Я же рядом была, неужели не видел, как я тебя люблю? А ты...