— Думаешь, она что-то подозревает? — испуганно спросил Фрэнк.
— О том, что мы сделали? Конечно, нет! Но, несмотря на то, что ты не желаешь признавать этого, она знает, что я твоя любовница, а она ревнива.
— Она тебе сама сказала об этом.
— Ну, это не в правилах Мелфи.
— Господи боже мой! Что же нам делать?
— Немедленно действовать. Полагаю, это самое разумное.
Фрэнк резко обернулся к ней.
— Надеюсь, ты не собираешься проделать это еще раз! Мне кажется...
— Стоп! Я как раз собираюсь, а ты — нет?
Голос Тесс прозвучал холодно и невозмутимо.
— Тебе недостаточно, что дело чуть не обернулось катастрофой?
— Ты позволяешь себе очень быстро обратиться в бегство, сердце мое! Скажем так, события приобрели не идеальный оборот. Они развивались не так, как мы задумали. Не думаю, что в твоей сфере, в области большого бизнеса, все удается с первой попытки.
— Но это же совсем другое! Идея исходила от тебя, а я просто дал уговорить себя, потому что это меня устраивало, да и ты заверила, что все пройдет хорошо. Но вторично это состояние панического ужаса, охватившего меня со вчерашнего вечера, я не хочу переживать. Если у тебя более крепкие нервы... что ж, тогда это тебе подходит! А что касается меня, то это не по моей части.
Тесс бросила взгляд на Мелфи, дабы убедиться, что та спит. Не спуская с нее глаз, она прикурила сигарету, подождала, пока та раскурилась, и затем поднесла к лицу Мелфи.
— Что ты делаешь? — забеспокоился Фрэнк.
— Хочу убедиться, что она не симулирует... Ну, а теперь говори, что ты хочешь делать.
— Ничего! Слышишь? Абсолютно ничего! Если ты меня любишь, то мы и дальше будем жить так, как жили до сих пор.
— К сожалению, это исключено, дорогой.
— Почему?
— Потому что Мелфи не дура. Можешь быть уверен, как только она очнется, сразу потребует расследования. Она знает, что я тебя люблю, и наверняка подмечает, что тебе я тоже небезразлична. Она же понимает, что между мной и тобой существует единственное препятствие — она сама! Так что можно догадаться, что она придет к тем же выводам, что и мы. Поскольку ее смерть для нас более выгодна, чем развод, она, безусловно, заинтересуется этим несчастным случаем. Так или иначе, жизнь для нас вскоре превратится в ад, и прежде всего для тебя... поскольку я в том счастливом положении, когда могу выйти из игры.
— Ты хочешь меня бросить! — воскликнул потрясенный Фрэнк.
— Это зависит только от тебя. Но я не останусь с тобой, чтобы поставлять твоей жене материал для подозрений, становиться объектом ее намеков, ее недоверия и шпионажа.
— Да что ты говоришь! У Мелфи нет ни малейшей причины подозревать о чем-либо.
— Конечно, нет. И ты будешь настаивать, что она пригласила меня сюда просто из личной симпатии. Я тебе уже сказала, что она в курсе наших отношений, и если она меня пригласила в гости, то для того, чтобы держать нас на глазах.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что ты здесь, а ради тебя я готова вынести и ее.
Фрэнк бессильно опустился в кресло.
— Так как же нам выпутаться из этого?
— Я уже поговорила с доктором Перетти, — сообщила Тесс. — Он знающий врач, у которого, правда, начисто отсутствует воображение. Я дала ему понять, что Мелфи уже несколько раз пыталась покончить жизнь самоубийством. Когда мы нашли ее на террасе, я вновь ему намекнула на это. Могу поклясться, что теперь он в этом абсолютно уверен.
— Чего ты добиваешься, Тесс?
— При этом условии нам будет легче представить второй несчастный случай как самоубийство. Доктор, не задумываясь, даст разрешение на погребение. Он глубоко убежден, что его пациентка страдает тяжелой депрессией и имеет возрастные отклонения.
— Почему ты ему это все сказала? Ведь это же очень опасно.
— Потому что люди вольно или невольно сделают из случившегося собственные выводы. И поскольку она не может помешать этому, лучше мы дадим людям повод для разговоров. Второй несчастный случай мог бы вызвать у людей недоумение, а так доктор целиком и полностью согласен со мной и уверен в психозе своей пациентки. Не знаю, что понадобилось Мелфи на террасе, но это как нельзя лучше сыграло нам на руку. Я подбросила доктору идею, что она хотела броситься вниз, чтобы лишить себя жизни. Последовавший за этим нервный срыв только подтвердил мои слова. Я уверена, доктор поверил во все это, ибо нет другого объяснения ее странному поведению.
— Но ты же знаешь, что она не хотела убивать себя. Вот только что она действительно делала на террасе?
— Наша проблема заключается не в анализе психики твоей жены, дорогой. Мы хотим избавиться от нее. При подобных обстоятельствах я нахожу твою озабоченность как неуместной, так и бессмысленной. Мы должны стремиться к тому, чтобы из происходящего извлекать как можно больше полезного для себя.