— Нет. Но и не подтверждаю. Я просто не знаю. И вы не знаете.
— Черта с два! — Голос Кремера стал еще более хриплым. — Вы же лучше меня соображаете. Если скажете, что никто не может установить такую связь, — ладно, но вы-то собираетесь доказать, что она есть. Не знаю, зачем наняла вас миссис Вальдон, но твердо убежден, вы намерены изобличить преступника, если, конечно, не она сама совершила это убийство. Думаю, все-таки не она. Вы же знаете имя убийцы, и если бы это была миссис Вальдон, вы бы давно уже сдали ее нам. Кстати, могу объяснить, почему считаю, что вам известно имя преступника.
— Будьте так любезны.
— Голову даю на отсечение, вы с самого начала хотели знать имя убийцы. Не отрицаете?
— Будем считать это вашей гипотезой.
— Хорошо. Вы швыряетесь деньгами миссис Вальдон направо и налево. Пензер, Даркин и Кэтер работают на вас уже три недели, приходят к вам ежедневно, а то и чаще. Не спрашиваю, чем они занимаются, но прекрасно знаю, чем они, да и Гудвин тоже, не занимаются. Они совершенно игнорируют происшедшее убийство. Никто из них не ездил в Махопак, никто не встретился с миссис Несбитт, никто не собирал данные об Элен Тенцер, никто не опрашивал ее друзей и соседей, никто не общался с моими парнями. Никто из них, в том числе и Гудвин, не проявил ни малейшего интереса к этому делу. Но вы-то, я уверен, хотели бы знать имя убийцы. Следовательно, вы уже знаете его.
— Я восхищен! Ваши умозаключения удивительно логичны, — проворчал Вульф. — Но они неверны. Даю слово, что не имею никаких сведений о том, кто убил Элен Тенцер.
Кремер вновь пристально посмотрел на него:
— Даете слово?
— Да, сэр.
Этого было вполне достаточно. Он по опыту знал, что если Вульф произносит «даю слово», значит, говорит правду.
— Тогда над чем же, черт побери, работают Пензер, Даркин, Кэтер, да еще и Гудвин? — спросил Кремер.
Вульф покачал головой:
— Простите, сэр. Вы же только что сами сказали, что не спрашиваете, чем они занимаются. Они не вторгаются в область ваших интересов. Они не расследуют убийство. Не занимаемся этим и мы с мистером Гудвином.
Кремер глянул на меня:
— Вы отпущены под залог.
Я кивнул:
— По долгу службы вы обязаны об этом знать.
— Но прошлую ночь вы провели в доме миссис Вальдон.
Я поднял бровь:
— В вашем заявлении допущены две неточности. Во-первых, оно не соответствует истине. А во-вторых, какое это имеет отношение к убийству?
— Когда вы ушли оттуда?
— А я и не уходил. Я все еще там.
— Послушайте, Гудвин. — Он поднял руку. — Вы же знаете, я вынужден верить докладам своих подчиненных. Парень, наблюдавший за ее домом с восьми вечера до двух ночи, утверждает, что вы зашли туда в девять двадцать пять и обратно не выходили. Другой, дежуривший с двух и до восьми утра, говорит, что вообще не видел вас. Я хочу понять, кто из них упустил вас. Когда вы ушли?
— Ах вот зачем вы нас посетили! — произнес я. — А я-то думал, что это связано с убийством. Вы просто хотите проверить своих ребят. Прекрасно. Без пятнадцати два мы с миссис Вальдон решили потанцевать. Люблю, знаете ли, летними ночами танцевать на тротуаре. Но в четверть третьего она устала и вернулась домой, а я пошел к себе. Так что они оба упустили меня. Кроме того, конечно...
— Хватит, шут гороховый! — Он медленно поднял руку и потрогал свой нос. Затем свирепо глянул на Вульфа, достал из кармана сигару, покатал в ладонях и яростно вцепился в нее зубами.
— Я мог бы лишить вас лицензии. Достаточно одного звонка в Олбани, — сказал он.
Вульф кивнул:
— Без сомнения.
— Вы чертовски упрямы. — Он вынул сигару изо рта. — Вы же знаете, что я действительно могу лишить вас лицензии и задержать как важного свидетеля. Вам будет предъявлено обвинение, если вы окажетесь замешанным в этом деле. Но вы совершенно непробиваемый, переубеждать вас — пустая трата времени.
— Что ж, согласен.
— Да, но у вас есть клиентка — вдова Ричарда Вальдона. И мало того, что вы вместе с Гудвином скрываете улики, так вы и ее научили.
— Она сама вам сказала?
— Дурачком не прикидывайтесь. Это ж ясно, что вы ее накачали. Она — ваша клиентка. Сам окружной прокурор пытался получить от нее информацию, но она молчит. Придется ее посадить.