А еще Грейс отметила, что многие глаз не сводят с сидевшей на другом конце стола гостьи. Они о чем-то переговаривались, и хотя их голоса долетали до стола лишь неким неясным гулом, Грейс отчего-то показалось, что эта девка пришлась им по душе. Многие даже улыбались, разглядывая эту невесть откуда возникшую Герон, причем в их улыбках не было насмешки, скорее одобрение. Или Грейс всего лишь почудилось?
Немного склонившись вперед и повернув голову к гостье, она спросила:
– Так вы родом из дома Геронов, мистрис? – Она умышленно низвела статус гостьи до положения ниже того, когда принято говорить «леди». – Поведайте же нам свою историю. Мы тут, в Пограничье, живем уединенно, и такие события, как возвращение дочери таинственно исчезнувшей Элен из Форд-Касла, не может нас не взволновать. Итак, я готова выслушать вас, милочка.
Любезная фраза, но высказанная надменно и насмешливо. Грейс увидела, как эта – как ее там? – эта Мойра перестала есть, молчит, пережевывая пищу. Ну, хорошо уже, что не отвечает с набитым ртом. А еще Грейс отметила, как на лице ее мужа заходили желваки. А ты как думал, милый? Привез в свой дом какую-то дикую девку, и супруга должна склониться в поклоне?
Наконец гостья повернулась к хозяйке замка. При свете свечей ее лицо показалось Грейс наглым и дерзким, хотя гостья просто сохраняла спокойствие.
– Боюсь, что моя история слишком непроста, чтобы доверять ее кому-то, кроме исповедника.
– Неужели вы совершили нечто предосудительное, в чем стыдно признаться? Знаете, милочка, люди в Нортумберленде просты, но добросердечны. Они могут и посочувствовать вам.
Тут к Грейс повернулся муж:
– Миледи, похоже, вы сочли, что я привез в Нейуорт не гостью, нуждающуюся в кратковременном убежище, а менестреля или барда, который должен развлекать собравшихся.
Даже Мойре показалось, что он сказал это несколько резко, и Грейс на время умолкла. На время. Ибо потом опять обратилась к ней, спросив, довольна ли та угощением. И когда Мойра похвалила блюда на столе, Грейс заметила, что в этом заслуга их повара Леонарда, француза, между прочим, которого она лично привезла в Нейуорт из Олнвика. Их гостья, прибывшая из дикой Шотландии, наверняка не привыкла к подобным яствам? Ибо что там едят шотландцы? Овсяные лепешки, испеченные на горячих камнях. А известно ли мистрис, что сама Грейс по своему происхождению из рода Перси и приходится сестрой великому лорду Нортумберленду, который нынче сражается за своего короля во Франции?
– Мне лестно оказаться за столом с родственницей прославленного защитника границы, – только и ответила Мойра. Правда, через миг добавила, что сестре милорда Перси наверняка известно, почему так вышло, что ее брат отсутствует в Пограничье, когда в Шотландии собираются столь сильные войска.
Ее последняя фраза вызвала шум в зале.
– Что значит «собираются войска»? – спрашивали одни. А другие восклицали, что и до них доходили слухи о том, что в Шотландии нынче что-то происходит.
– Выслушайте меня! – произнес Майсгрейв, вставая.
Да, ему давно пора было сообщить о предстоящих боевых действиях. И он стал говорить, долго и неспешно, поведав обо всем: и о договоре между Францией и Шотландией, по которому шотландцы обязаны вступить в войну, если Англия нападет на Францию, что и сделал король Генрих Тюдор; и о том, что Яков Шотландский, женатый на английской принцессе, согласился выполнить эти условия, и теперь в Шотландии собраны сильные войска, какие вот-вот вторгнутся в пределы соседнего королевства. Дэвида спросили, насколько сильны шотландцы, и он не счел нужным утаивать правду от своих людей.
Грейс невольно заволновалась:
– Это так опасно, супруг мой? Но как же тогда вышло, что мой брат покинул свои владения в преддверии вторжения?
– По приказу государя, миледи. Королю нужны были люди Перси во Франции.
– Но если нас некому защитить, может, мне стоит покинуть Нейуорт и искать убежища у своей родни в Олнвике или даже переехать в наш дом в Йорке?