«Я верю тебе, Леонард», — прошептала она. «После сегодняшнего… как можно не верить?»
Карета свернула на знакомую дорогу, ведущую к ее поместью. Огни дома уже виднелись вдали. Лео взглянул в окно, потом снова на Елену, и вдруг его лицо исказилось комической гримасой осознания. Он шлепнул себя ладонью по лбу так громко, что Елена вздрогнула.
«Ай! О, черт возьми! Я же полный идиот! Глупец несусветный!» — воскликнул он с искренним ужасом.
«Что? Что случилось?» — Елена испуганно приподняла брови.
«Как что?!» — Лео схватился за голову, изображая крайнюю степень душевных мук. «Я объявил тебя своей невестой перед всем Версалем, королем и его любимой старой лисой! Я чуть не устроил международный скандал! Я клялся сделать тебя счастливой! А самого главного-то я и не сделал!»
«Чего же?» — Елена уже не могла сдержать улыбки, догадываясь.
«Я не попросил у тебя руки официально, как подобает джентльмену!» — выпалил Лео, разводя руками. «Без коленопреклонения! Без букета в сто роз! Без… без кольца, в конце концов! Просто вцепился в тебя посреди бала как варвар! Прости меня, Елена, я — бестолковый, безалаберный, влюбленный дурак!»
Его искреннее самоуничижение, смешанное с комическим отчаянием, было настолько заразительным, что Елена не выдержала. Ее сдержанный смех превратился в звонкий, чистый смех, который заполнил карету, как солнечный свет. Она смеялась так, как не смеялась, кажется, со времен своего первого мужа. Добрый, теплый смех над его нелепостью и над абсурдностью всей ситуации.
«Леонард… Леонард, перестань!» — она сквозь смех пыталась его успокоить, вытирая слезинки с ресниц. «Ты… ты спас меня от кошмара самым драматичным и… запоминающимся образом! Это важнее тысячи формальных просьб на коленях! Хотя…» — она лукаво прищурилась, «коленопреклонение я все же не отменяю.»
Карета остановилась у парадного входа. Лео выпрыгнул первым, помог Елене выйти. Он все еще держал ее руку, не желая отпускать.
«Елена», — его голос стал серьезным, но в глазах горели счастье и решимость. «Позволь мне исправить свою вопиющую оплошность. Я приеду сегодня вечером. На ужин. Со всей возможной формальностью. И… со всем необходимым. Разрешишь?»
Она посмотрела ему в глаза. В ее взгляде не было и тени сомнения или игры, только та самая любовь и вера, что он увидел на балу.
«Приезжай», — просто сказала она. «Я буду ждать.»
Он поднес ее руку к губам еще раз, задержав поцелуй чуть дольше, чем того требовал этикет. Потом отпустил, отступил на шаг, но его взгляд не отпускал ее, пока она не скрылась за дверью, которую открыл старый Бернар, невозмутимо скрывший удивление при виде сияющей графини.
Как только дверь закрылась, Лео буквально взорвался энергией. Он не стал ждать карету.
«Луций» — крикнул он кучеру. — «Оставайся здесь! Графине может что-то понадобиться! Я поеду верхом!»
Он сорвался с места и побежал к конюшне поместья Елены, где его лошадь уже ждала после бала. Через мгновение он уже вскакивал в седло.
«Йо-хо! Пошел, мой друг!» — Лео пришпорил коня, и могучий скакун рванул с места, унося своего хозяина в ночь. Ветер свистел в ушах, но Лео не чувствовал ни усталости, ни холода. В нем бушевало счастье и адреналин. Он мчался не домой — он мчался к своему будущему.
Влетев во двор Шато Виллар как вихрь, он чуть не сбил с ног вышедшего на крыльцо Армана. Кузен ловил последние мгновения вечера с сигарой.
«Лео?! Что случилось? Ты как ураган!» — воскликнул Арман, отпрыгивая. «Я все видел… Поздравляю! Я до сих пор в шоке! Тетушка Элиза — гений! Ты — безумец! Но это сработало!»
«Работает только начало, кузен!» — Лео спрыгнул с коня, бросив поводья подбежавшему конюху. Он схватил Армана за плечи. «Арман! Собирайся! Быстро! Ты приглашен на ужин! К Елене! Я еду делать предложение! Официально! Как положено!»
Арман выпучил глаза, сигара едва не выпала у него изо рта.
«Что?! Сейчас?! Но… но ты же только что оттуда!»
«Именно поэтому! Я забыл главное!» — Лео уже бежал к дверям. «Собирайся в самое лучшее! Ты мой свидетель! Или шафер! Или что там положено! Главное — будь там!»
Он ворвался в холл, срывая по пути перчатки и шляпу. Навстречу ему почти бегом шел Пьер, его лицо сияло — новости из Версаля уже облетели весь дом.
«Месье граф! Поздравляю! Это же…»