Глава 52. Палатка, Ледяной Взгляд и Неловкость Дурачка
Въезд в поместье де Вальтер напоминал не просто прибытие строительной бригады, а начало военной кампании. Обоз с материалами — бревнами, камнем, черепицей, бочками с известью — растянулся по дороге. За ним следовали повозки с инструментами и личными вещами мастеров. Авангардом ехал Леонард, ощущая знакомый прилив адреналина перед стартом большого проекта. Воздух пах пылью дороги, свежеспиленным деревом и… возможностью.
Первым делом — разбить лагерь. Выбрали ровную площадку недалеко от места будущей школы, в тени старых вязов. Закипела работа: палатки для рабочих росли как грибы после дождя. Слышались окрики, смех, лязг инструментов. Леонард, сбросив парадный камзол и оставшись в практичной рубашке и жилете, лично руководил расстановкой, помогал натягивать брезент, указывал, где копать ямы для костров и ставить походные кухни. Он видел мягкий шок на лицах своих людей — от Мартена до Анри. Граф, лично вкалывающий с простолюдинами? Такое не укладывалось в голове.
«Месье граф, может, вам все же в дом?» — осторожно предложил Жан, вытирая пот со лба.
«Нет, Жан,» — твердо ответил Лео, вбивая колышек для растяжки своей собственной, чуть большей палатки. «Я здесь. С вами. Процесс должен быть под моим четким контролем, а не из окна гостиной. Да и…» — он добавил про себя, глядя в сторону усадьбы, — «…так я буду видеть её чаще. И никакая тень не должна упасть на честь графини. Никаких намеков на то, что я злоупотребляю гостеприимством, засиживаясь в ее доме.»
Он был уверен в своем решении. Это был лучший вариант — эффективный и безупречный с точки зрения репутации. Его план, как швейцарские часы, должен был работать без сбоев. С таким чувством он занес свой походный сундук в палатку и уже размышлял, как лучше организовать утренние планерки, когда откинул полог и столкнулся с ледяным взглядом.
Елена стояла в нескольких шагах. Она пришла бесшумно, как призрак своих владений. Ее траурное платье казалось темнее обычного на фоне зелени, а лицо было неподвижной маской. Но не холодность поразила Леонарда. Поразила ярость. Глухая, сконцентрированная, читающаяся в каждом мускуле ее напряженного лица, в каждом луче ее леденящего взгляда. Он буквально оробел. В одно мгновение из уверенного графа и руководителя он превратился в ребенка, пойманного на месте преступления. Сердце ушло в пятки.
«Г-графиня?» — его голос прозвучал неожиданно тонко. «Что-то… случилось?»
«Как это понимать, граф Виллар?» — ее голос был тихим, но каждое слово падало, как осколок льда. Она сделала шаг вперед. «Почему вы не сочли нужным удостоить меня своим визитом по прибытии? Почему ваши вещи,» — она резким жестом указала на сундук, видневшийся в палатке, «располагаются здесь? В этой… палатке? Среди ваших… людей?» Последнее слово прозвучало с оттенком презрения.
Вопросы засыпали его с головой. Лео почувствовал, как щеки наливаются жаром. Он собрался, выпрямился, стараясь вернуть себе достоинство.
«Прошу прощения, графиня, за неудобства,» — начал он, стараясь говорить спокойно, хотя внутри все дрожало. «И за то, что не явился доложить о прибытии сразу. Мы были поглощены организацией лагеря, чтобы не терять времени завтра с утра.» — Он сделал паузу, глядя ей прямо в глаза, пытаясь донести логику. «Что касается палатки… Я буду жить здесь, с рабочими. Чтобы контролировать процесс лично, ежечасно. Чтобы быть в курсе всех трудностей и решать их немедленно. Так проект пойдет быстрее и эффективнее.»
Елена слушала, не меняя выражения лица. Ледяной шквал сменился холодным недоумением.
«Граф Виллар,» — произнесла она уже чуть мягче, но все еще с упреком, «в моем доме есть прекрасная гостевая комната. Готовая к вашему приему. Вы — благородный гость. Не бродячий поденщик.»
Мысль о комнате в ее доме, под одной крышей, заставила сердце Лео бешено забиться. Счастье! Заботливая! Он едва не сорвался и не согласился. Но тут же вспомнил слова тетушки: «Ни тени на репутацию!» Вспомнил злые языки, придворные сплетни, политических врагов, жаждущих повода. Нет. Риск был слишком велик.