«Собирайся, пойдешь со мной», – мысленно приказал он человеку.
Глава 4
КПП «Восточного Периметра»
Контрольно-пропускной пункт «Восточного Периметра» никогда не мог похвастаться образцовым порядком, но сейчас бардак превзошел все, виденное ранее. Обычно полупустая стоянка была целиком заполнена машинами: два фургона лаборатории «Восточного Периметра» соседствовали с джипом, в котором Гончар признал машину начальника КПП. С другой стороны от джипа пристроилась пара незнакомых легковушек. На круг с букой Н в центре площадки умащивался вертолет. Но самое главное – новые четырехметровые ворота, мощные, стальные, с автоматическим запором и блокиратором, были широко распахнуты. От одного из фургонов за ворота тянулись толстые черные кабели. Олег пробежал за ними взглядом. В буферной зоне техники подключали переносные приборы, хотя и без замеров, на глаз, было видно: стометровая буферная зона уменьшилась на треть. Рядом с техниками суетились научники. Молоденький сержант-новичок, откомандированный охранять ученых, испуганно втягивал голову в плечи и косился в сторону белой стены, цепляясь за автомат. Ну да, с непривычки рядом с барьером всегда неуютно.
Олег припарковал внедорожник с самого края стоянки. Порфирий Петрович неодобрительно поджал губы, глядя, как контингент «заставы» суетливо мечется по территории, затем направился к начальнику КПП, который хоть и сердито покрикивал, но сам выглядел растерянным. Обычно строгий с подчиненными, вальяжный с гостями и услужливо-исполнительный с начальством, он совсем потерялся, однако безошибочным чутьем службиста распознал в Порфирии Петровиче главного и поспешил навстречу.
Олег поймал пробегавшего мимо сержанта Бахаева. Вернее, уже не сержанта – на погонах Бахаева красовались две звезды прапорщика.
– У вас сегодня день открытых ворот? Правила безопасности игнорим, безобразия нарушаем?
Бахаев расплылся в улыбке. И без того узкие глаза бурята превратились в щелочки.
– Здравствуй, Олег!
Гончар крепко пожал протянутую руку.
– Представляешь, что Зона учудила утром? – затараторил Бахаев, не забывая косить глазом в сторону начальства. – Скакнула на тридцать метров!
– Известно почему?
– Это же Зона, разве ее поймешь? Вон, пытаются разобраться, только без толку, все равно ничего не поймут. – Бахаев безнадежно махнул рукой в сторону копошащихся за воротами ученых. – Восемнадцать лет прошло, а они никак не разумеют: никакие приборы не помогут понять Зону. В пробирку ее не засунешь, линейкой не измеришь. Ну да тут все умные, меня не спрашивают, я и молчу.
– А ты что думаешь?
Бахаев покрутил шеей, будто форменный воротничок стал тесен. Его круглое бурятское лицо погрустнело и сморщилось.
– Не знаю. Чувствую, что там что-то происходит, пока еще не страшное, но может стать очень опасным. Был бы жив дед, сказал бы больше. Кстати, хочешь взглянуть на скачок?
– Давай.
В «конторе» прапорщик по-хозяйски толкнул дверь на пост наблюдения. Согнав сержанта с кресла, сам сел к монитору, пощелкал мышью, находя в каталоге нужную запись. Олег пристроился за его плечом.
– Вот, смотри.
Но, как оказалось, смотреть было не на что. Поделенный на четыре части экран транслировал изображение с четырех камер. И все показывали одно и то же: вот белая стена находится в одном месте, а в следующее мгновение уже оказывается в другом, отожрав у буферной зоны добрую треть.
– Еще раз.
Бахаев вновь загрузил запись. И вновь Олег не уловил момент скачка.
– Давай покадрово.
Но и тут не удалось ничего увидеть: на предыдущем кадре граница Зоны стояла на прежнем месте, а на следующем уже занимала новое положение.
– И по-прежнему никого не пропускает?
– Как сказать… – Бахаев почесал затылок и развернулся к Олегу. – Птицы летают туда-сюда. Давеча видел, как кабанчик вышел, побродил по буферной зоне, да и ушел обратно за барьер.
– Ну так прицепили бы на какую ворону камеру с меркуловской батарейкой, – буркнул Гончар. – Попросили бы по-хорошему, он бы дал.
Бахаев недовольно скривился.
– Приказ сверху: никаких активных действий по отношению к Зоне, только наблюдение.
– И что, неукоснительно выполняете? Неужели не интересно? А сам Меркулов? Неужели за десять дней ни разу не объявился?
– Интересно, конечно. И Меркулов объявлялся. На следующий же день, как ты вышел из Зоны, нарисовался. Рука в лангетке, пальто на одном плече болтается, весь деловой такой, энергичный. Только не удалось ему с нашим начальством договориться. Майор, когда Зона закуклилась… – Бахаев опасливо взглянул в окно, за которым начальник КПП продолжал чертить крылом вокруг важного гостя, – от страха сам не свой был. Еще и депеша из Москвы прилетела «принять меры во избежание», вот он и обдристался. И сегодня с утра дрищет. Что, кстати, за пингвин с тобой приехал?