— Ребенок отца вампиров — олицетворение зла, — ответил Каган без капли эмоций, но так казалось лишь на первый взгляд. — Сегодня я наконец-то освобожу отца и всех владык ада, а белые вампиры перестанут существовать.
Лима посмотрела по-другому на Кагана. Ее озарила внезапная догадка.
— А ведь ты не просто хочешь освободить папочку, — заговорила она. — В тебе говорит зависть. Ты метис, но свет не принял тебя. Ты остался порождением зла и тогда ты стал мстить. Но что же послужило причиной мести, неужели то, что темные вампиры могут стать светлыми?
— Близко, но не то, — присел рядом с беловолосой женщиной Коготь. — Кроме Лиэна и Демора у меня был еще один брат. Из-за него, как ты говоришь, я начал мстить свету. Они вмешались в дела моей семьи, забрали у меня брата. И я стал искать способ открыть ворота. Я долго не мог понять, что мы неправильно делаем, пока мне не подсказал мой собственный брат, который встал на сторону света. Только свет может открыть замки и освободить темных. Мой племянник, куча прощенных из разных народов парочка белых вампиров и, конечно же, прямой потомок моего брата, — он кивнул на Бериана. — Все вместе является ключом от ворот и оружием, вирусом, над которым я так долго трудился. Все что осталось мне — это завершить ритуал и перечеркнуть прощение.
Глаза девушки расширились от изумления, он кое-что поняла.
— Правильно, твой хахаль тоже прямой потомок моего брата, который был одним из первых прощенных вампиров. Он стал смертным, но он добился главного. Он смог стать прощенным, он смог дать жизнь, — Коготь коснулся живота девушки и погладил его. — И свет… не отвернулся от него.
— А ты не подумал, почему так произошло? Он хотел этого, а ты нет! Ты просто стал продолжением своего отца, а он захотел чего-то иного для себя и он это получил! А ты только завидовал и злобствовал!
— Это уже ничего не поменяет. Смирись, вы проиграли эту войну.
Вперевалочку к Кагану осторожно приблизился раб и что-то промямлил.
— Она рожает? Не вовремя. Ребенок подождет, — фыркнул сын владыки. Увидев, как округлились глаза Лимы, он улыбнулся. — Я частенько сентиментален, иначе бы давно остался один и перебил бы всех братьев, ведь я самый сильный из них. В отличие от них, я родился с четвертым обликом.
— И кто эта женщина, которая выносила для тебя?…
— Двойню, — перебил ее Каган. — Ты знаешь древнюю темную расу дололов? Вижу по глазам, что не знаешь. Она отступница, мне отдал эту женщину ее собственный народ. Произошел конфликт интересов, один мальчик будет вампир, а второй — долол. Я разочарован в веронах, их кровь дала неожиданных эффект. Мой брат стал светлым благодаря этой проклятой крови. Дололы же темные.
До слуха Лимы донеслись отчаянные крики Наташки. Демор решил позабавиться с ней и прижал девушку к одному из алтарей. Она упиралась, но куда человеку до силы вампира?
— Пожалуй, я начну с пацаненка, — улыбнулся Каган и приблизился к прикованному к стене Урту.
— Нет!!! — закричала Лима, захрипев. Каган зарядил ей в живот энергетическим импульсом. От боли в глазах зарябило. — Урт! Нет!!
Мальчик отчаянно дернулся, когда вампир схватил его за волосы, но…
— Михаил! — с ужасом воскликнул Каган, когда Урт неожиданно коснулся его руки, порвав цепи, словно они были игрушечными. Вампир внезапно понял, кто же перед ним и этот кто-то уж точно не являлся маленьким мальчиком Уртом. Голубые глаза ребенка стали еще ярче, а волосы мгновенно побелели. Не стоило забывать об их способности менять облик и подстраиваться под чужую энергетику.
— Шах и мат Каган, ты проиграл, — прозвучал громкий голос.
Демор уже исчез во вспышке света. Наташка… вернее блондин с ошейников шипами наружу изгнал его.
— Ничего не кончено! Я все равно выберусь! — последнее, что прокричал Каган, прежде чем исчезнуть.
Оковы Лимы глухо щелкнули, она подбежала к шатающемуся Мише и не позволила ему упасть, присела себе на ноги. Начальник находился в истинном облике и выглядел истощенным. Вурдалак и вовсе лишился сознания.
— Кто ты? — осмелилась спросить Лима. — Он тебя знал, кто же ты?
— А ты еще не догадалась? — улыбнулся он уголком рта.
— Он хранитель миров Михаил, один из самых старших, — услышала Олимпиада голос Лорда. Его шатало, и он прислонился к стене, потирая запястья.
— У нас так звали ангела, — проговорила задумчиво Лима.
— Меня назвали в честь него, — ответил Миша.
— А кем же была Сирена? Только не говори, что ты не знаешь!
— Таким же чистокровным хранителем миров, как и я. Она обладает редким даже среди нас даром ясновидения. Она способна видеть генералов. Ей стерли память вынужденно, она помнила слишком много — это могло ее убить. Вначале Сирена неосознанно тебя обучала. Она увидела в тебе генерала. Затем генерала учат выполнять приказы, командовать, использовать силу и давать советы, а потом он обретает власть над всеми артефактами света и способность управлять снезалами. Сформированный генерал переходит под командование молодого неопытного хранителя. Снежинка на твоем лбу — знак генералов.
— Генерал — это я? — хмуро поинтересовалась Лима, без особого восторга. Она и генерал вещи, по ее разумению, несовместимые.
— Кагана сгубило то, что он так и не понял, по каким критериям мы выбираем генералов. Нам важна не сила, а способность воспринимать нашу энергию. Генералами становиться те, кто может слышать.
Рил и Скрепка смотрели на хранители из-за плеча Лимы как на чудо из чудес. Немногие могли похвастаться тем, что встретили хранителя миров в истинном облике. Это зрелище дорогого стоило.
— Ясно, — хмыкнула Олимпиада со вздохом. — Он и предположить не мог, что я и есть генерал, для него я слишком ничтожна, чтобы быть генералом. Он думал, что мне помогают.
— Вообще-то, так оно и было, Алекс и Дэрон не только приемные дети хранителей, они же генералы первого ранга, — пояснил Миша, снова превращаясь в ребенка. — Но, в общем, ты права. Он не подозревал, что ты генерал… Я устал, отнеси меня вниз. А ты, Лорд, уходи, скоро здесь будут охотники равновесия, тебе не следует с ними встречаться.
Рил без подсказки взял на руку пришедшего в себя желтоволосого хранителя. Желтоволосый принял облик ребенка. Эльф тихо матерился.
Марина же словно ничего не слышала, она наклонилась над Берианом и вколола ему весь шприц.
— Бериан, скажи, что ты жив, пожалуйста! — плакала молодая женщина, погладив его по щеке.
— Ну вот, едва копыта отбросил, так ты сразу в слезы, — проговорил он отчетливо с закрытыми глазами и насмешливо улыбнулся.
— Сволочь! Я вся извелась! — закричала на него жена и ударила по плечу.
— Ай, больно! — возмущенно приподнялся и заглянул в разгневанные зеленые очи жены. — Я за тобой, между прочим, пришел, а она меня еще и бьет!
— Кто тебя просил?!
— Никто, — он обхватил ее за шею и поцеловал в губы. — Тебе лучше?
— Намного.
— Эй, любовнички, нам пора выбираться, — сказал Рил, придерживая желтоволосого хранителя одной рукой. — Ты охотник и должен знать, где твои приятели.
— Они уже в замке, вместе с Каганом пропала и преграда, — ответил Бериан, вставая и обнимая жену за талию.
Всей большой группой они вышли к лестнице и стали спускаться. Внизу еще шел бой, но адские вампиры явно проигрывали без лидера, они превратились в кучку животных. Лима краем глаза заметила, что из дальней комнаты вышел усатый мужчина со свертком в руках. Его лицо — угрюмая маска.
— Орис! — закричала Марина.
Мужчина обратил на нее внимание и подошел к их группе. Он обвел всех суровым взглядом, но про исчезновение Кагана ничего не сказал. Видимо, он и так знал, что произошло.
— Что это? — осмелился спросить Бериан, нахмурившись и указывая на шевелящийся сверток.
— Еще один чистокровный вампир, — ответил глухо Орис, — от него только что отказалась родная мать. И я сейчас думаю, что с ним делать.
— Сын Кагана, — сильнее прижала к себе Мишу Лима.
После ее слов к слегка изумленному Орису подошла блондинка, судя по экстравагантному облику тоже хранитель миров. Откуда она взялась никто так и не смог сказать, а женщина без слов забрала малыша из рук Ориса и исчезла в неизвестном направлении.