Когда с требованиями Неллы было закончено, о чём ей сообщил Ултан, почтительно постучавший в дверь комнатушки, женщина-эльф вышла — Андрис поспешно поставил стул, на который Нелла королевой села перед совершенно обалдевшим Камхеа. Некоторое время она внимательно разглядывала оборотня, доводя его въедливым взглядом чуть не до крупной дрожи, а потом спросила:
— Ты из тех, кто дрался во внутреннем дворе с теми военными? Возле дома с аркой?
— Д-да, — постукивая зубами, торопливо ответил Камхеа.
Кира очень даже понимала его. Быть беспомощным, не в состоянии ответить, да что там — не в состоянии даже нормально шевельнуться! И оказаться перед глазами представительницы расы, которая всегда высокомерно относилась к низшим, презирала их… Правда, при этом он вновь и вновь скашивался взглянуть на Ултана, кажется, поражаясь, что здешний оборотень так спокойно стоит рядом с женщиной-эльфом.
— Сколько ты видел военных в том дворе? — бесстрастно продолжила допрос Нелла.
— Много… Я не считал! — чуть не виновато вскрикнул оборотень.
— Лица помнишь? Хотя бы одного? — холодно спросила она.
Вот тут Камхеа чуть-чуть, но расслабился, хотя и продолжал пребывать в замешательстве. Женщина-эльф ждала ответа на свой потрясающий вопрос — и ждала весьма терпеливо, по мнению заинтригованной Киры.
— В меня стреляли двое, — с сомнением, что он правильно понял женщину-эльф, отозвался Камхеа. — Их лица я запомнил очень хорошо.
— Я рада. Это лучше, чем не знать, кто именно тебя подстрелил. Ещё кого-нибудь запомнил?
После недолгого молчания, когда раненый оборотень хмурился, вспоминая и глядя в пространство перед собой, он ответил:
— Может, и помню. Но… смутно.
— Оборотень, ты видел бегущих к тебе военных. Ты пытался их увидеть всех? Скользил взглядом по их лицам? Было ли у тебя впечатление, что ты мог искать в их лицах знакомые черты, а потому смотрел по отдельности на каждого? Или ты смотрел на них, как на толпу?
— Может… второе.
Нелла встала и выждала, пока за спиной не уберут стул, а потом скомандовала:
— Внесите его ко мне, в комнату.
И отодвинулась от носилок.
Ултан первым ухватился за края кушетки. Судя по решительному виду оборотня, он собирался оставаться рядом с сородичем на всё время манипуляций женщины-эльфа с Камхеа. Если ему Нелла разрешит, конечно… Додумавшись до этой мысли, Кира мысленно повторила: «Манипуляции… Нелла — известный в своём деле манипулятор силой, как сказал Ратмир. Она, случаем, не готовится к какому-то ритуалу манипуляции? Поэтому допрашивала Камхеа? Но в чём может ей помочь оборотень, видевший лица лишь некоторых бандитов с вертолёта? И зачем ей так важно, чтобы он видел всю толпу, если он запомнил только двоих — перед лицом смерти?!»
Нелла тем временем открыла дверь в занятую ею комнатушку, и Кира, полная любопытства немедленно поспешила заглянуть в неё. И оторопела.
Узкая, почти коридор, комнатушка сияла радостным и тёплым коричневато-жёлтым светом, которые источали кусочки янтаря. Эти кусочки облепили все стены и даже потолок комнатушки. Причём, налюбовавшись, девушка пришла к выводу: пусть даже эти янтари усеивали стены и потолок комнатушки вроде как в хаотичном узоре, но они явно между собой сообщались. Вот только связующие их нити видела лишь Нелла. Она, в отличие от всех находившихся в это квартире, видящая
Чувства на лицах мужчин, вошедших в комнатушку, не поддавались определению. Камхеа, всё ещё лежавший на носилках, просто открыл рот, созерцая невиданную красоту: кажется, для него янтарные кусочки являлись только украшением помещения. А остальные, помнившие ранние вопросы женщины-эльфа о раненом, вероятно, начинали страшиться того, что может здесь происходить.
Едва только мужчины поставили носилки на два стула, Нелла велела:
— Оставьте его здесь и выходите.
И, как ни странно, вышла следом, плотно закрыв за собой дверь. После чего так же величественно последовала на кухню, пробормотав, что хочется пить.
Отошедший чуть в сторону Ултан осторожно кивнул Кире, а когда она спокойно, словно невзначай, подошла к нему, взволнованно попросил её:
— Кира, узнай, что она хочет с ним сделать! Я только вроде к ней привык, но сейчас она меня опять пугает!
— Ултан, ты же понимаешь, что она ничего не скажет до тех пор, пока сама не захочет. И не бойся. Я сама удивлялась, пока она не сказала, чтобы Камхеа перевязали раны и накормили его. Если она потребовала за ним поухаживать… — девушка с трудом удержалась от усмешки, — значит, она точно не собирается приносить его в жертву.