Медведь, порыкивая, опустился на четвереньки, чуть отступил назад и оказался на площадке. Там рявкнул в последний раз и, поминутно оглядываясь, полез вверх по крутому склону.
Рыбинспектор
Как все нелепо вышло. Еще бы с недельку хорошей рыбалки, и можно ставить точку. Теперь таких денег не собрать. Вот тебе и «Кенон». Да шут с ним, куплю обыкновенное фоторужье и буду щелкать в свое удовольствие. В крайнем случае, можно подождать до весны. Если удастся откладывать с каждой зарплаты хотя бы сотню, соберу запросто. Сейчас у меня около восьми банок икры, налажу удочку и до конца нереста заготовлю столько же. Это почти четыреста рублей, да еще триста займу, и, пожалуй, хватит.
Откладываю «Огонек» в сторону, какое-то время гляжу на стоящую у палатки удочку, затем решаю:
— К черту! Зачем тянуть резину? Какая, собственно говоря, мальме разница, как ее поймают — на удочку или «мордой»? Не посплю пару ночей, и привет. Разломаю, выброшу в Чилганью, чтобы и памяти не осталось.
Снимаю натянутую вокруг стана веревку и, прихватив топор, бреду через перекат. Сегодня настрою «морду» и за одну ночь возьму столько мальмы, сколько удочкой не поймать и за месяц.
Мною овладела злая решимость. Имею я право поймать сотню-другую рыбин? Эти являются на вертолетах да на машинах, набивают мешки и домой. Да и ловлю эту рыбу я не на что-нибудь, а на дело. Может, подстерегу такой снимок — все спасибо скажут.
Немного выше моего стана Чилганья разделяется на три протоки. Две первые бурные и глубокие, третья помельче, и, главное, к ней можно пробраться только через мой перекат или со стороны скал. Неделю тому назад я нашел там обрывок капроновой веревки и железные колья. По всему видно, место неплохое и уже испытанное.
Я принес все к протоке, послушал, не шумит ли где машина, и принялся за установку кольев. Дно в протоке усыпано большими и маленькими камнями, сначала я даже засомневался, смогу ли вбить хоть один. Но все опасения оказались напрасными. Острые колья каким-то образом находили щели между камней и стояли так, что их трудно было даже покачнуть.
Стук топора был слышен по всей реке, и я торопился как можно скорее покончить с этой работой. Вода холодная, скользкое топорище несколько раз вырывалось из рук, приходилось доставать топор со дна протоки. Наконец забит последний кол, оставляю топор, снасти на берегу и почти бегом возвращаюсь к палатке. Нужно переодеться, а главное, выждать. Вдруг мою работу кто-то слышал.
Развел костер. Возился с картошкой, рубил дрова, убирал на столе и беспрестанно поглядывал на дорогу. Но там было пусто, а вот на реке вдруг появились две плывущие вверх горлышками бутылки. Значит, мои соседи еще там. А может, это новенькие? Хотя вряд ли. По отношению к пустым бутылкам у каждой компании свой почерк. Одни их расстреливают, другие зашвыривают в кусты, третьи складывают в кучку. Среди этих рыбаков наверняка затесался романтик, вот он и отправляет посуду в дальнее плаванье.
Наелся супу, вымыл посуду, чуть посидел на пне-кресле и только потом отправился к протоке. Подходил осторожно, с оглядкой. Вдруг меня уже ждут. Но нет, все спокойно. Возле сваленных у воды снастей дремлют два кулика-перевозчика. Услышали мои шаги, заволновались и, попискивая «Ти-вить, ти-вить», понеслись над водой.
Разматываю крылья снастей, верх привязываю к кольям, низ заваливаю камнями, напротив оставленного между крыльев прохода настороживаю вентерь-«морду». Руки совсем застыли, течение валит с ног, в любую минуту может нагрянуть рыбнадзор, а меня вдруг потянуло на песни. Бултыхаюсь в протоке и ору на всю тайгу:
Вернулся в палатку и часов до одиннадцати вечера, не раздеваясь, провалялся на постели, затем отправился к протоке. Вокруг сплошная темень, где-то жалобно скрипит дерево, раздаются частые хлопки, но я уже привык к Чилганье и ночью чувствую себя спокойнее, чем днем.
Вот и моя протока. Даже без фонарика вижу торчащие поперек нее колья. Вода глухо урчит между ними и плещет в берег. Какое-то время стою и прислушиваюсь к ночи, затем, включив фонарик, лезу в воду. Наконец и «морда». В ней десятка три рыбин. Неплохо! Основной ход начнется где-то с полуночи, а их уже столько. Так что сегодня я с икрой!