ту…
- Я доверяю защиту красоты рапире, инженер… И не позволю вам угрожать ей…
- Вы очень уверены в своем умении.
- Немного меньше Вас, но, довольно…
- Если мне позволят, я исполню обязанности судьи на площадке… поскольку дело принимает
нешуточный оборот…
Это приближается Хулио Эстрада с разрешения дона Теодоро…
- Мне кажется, это – хорошая идея, поскольку Вероника возбуждена…
- К бою!.. Приветствие… Встать в меру… Начали!..
Тонкие клинки столкнулись в воздухе. Уязвленная в своей собственной любви, Вероника ата-
кует с головокружительной скоростью, между тем как Деметрио беспорядочно отступает…
- Браво, Вероника, отлично… Превосходно!!
Деметрио никогда не мог даже подумать, чтобы женская рука обладала такой ловкостью и
49
силой. Он с трудом сдерживает первые удары, потому что больше чем кончик рапиры его пугают и ис-
пепеляют эти черные, великолепные, полыхающие огнем глаза…
Нет… Он не сможет бороться с Вероникой, он содрогается от ужаса лишь только подумав, что
может причинить ей боль, ранить это лицо, которое она отказалась защитить, хвастаясь смелостью и
отвагой. Но воспоминание о Рикардо неожиданно мелькает в его душе… Не затем ли он здесь, чтобы
мстить за него?..
Возможно, не она была именно той великолепной красавицей, из-за которой он потерял едино-
кровного брата?.. Быть может, он и сам не может противостоять ей?.. Не символизирует ли это состоя-
ние их жизнь в настоящем и будущем?..
- Осторожно!..
Деметрио грубо парировал меткий удар, почти оцарапав кончиком рапиры бархатистую щеку,
и внезапно начал атаку.
- Черт!.. Вероника, берегись!.. Он хочет измотать тебя!.. Чуть-чуть побольше благородства, Де-
метрио…
Деметрио не слышит и не видит никого, кроме девушки, находящейся напротив: горящие гла-
за, раскрасневшиеся губы и красное атласное сердце на белом нагруднике… На одно мгновение ему
отчаянно хочется, чтобы это не было игрой, он жаждет ранить и убивать, одним ударом пронзить ве-
роломное сердце, оказавшееся змеиным гнездом для его брата; покончить разом, погубить эту красо-
ту, эту грацию, этот набор совершенств, созданных для зла…
- Осторожно!.. Берегись... Этот гвардеец хорошо атакует, Вероника!..
Хулио Эстрада кричит не напрасно. Вероника отступила, защищаясь… Она чудом ускользает
от чудовищных ударов рапиры, отражая их в воздухе. Деметрио наносит удары, угрожая ее лицу, ще-
кам, ее шее, царапая красное атласное сердце на ее белом нагруднике…
- Стойте… остановитесь!.. Минутку!..
Деметрио продолжает свирепо атаковать… Сейчас он уже даже не замечает лица Вероники, он
смотрит только на красное пятно, на это блестящее украшение, ставшее вдруг бельмом, закрывающим
его глаза, сводящим его с ума… ослепившем его!..
- Ах!..
- Осторожно!..
Яростный удар разорвал атлас… Вероника делает шаг назад… и клинок Деметрио обрушива-
ется на ее клинок, словно молния!..
- Деметрио!..
- Стой!... Стой!..
Рапира выпала из руки Вероники от жестокого удара, ее лицо выражает скорее удивление, чем
испуг.
- Деметрио!..
Красное облако, ослепившее Деметрио де Сан Тельмо, мгновенно рассеялось, и с неестествен-
но учтивым лицом, поклонившись, он переворачивает свою собственную рапиру, вручая ее Верони-
ке…
- Возьмите мою рапиру!.. Продолжим!..
- Нет необходимости. Вы уже получили удовольствие, одержав надо мной верх…
- Вероника…
- Если Вы стремились к настоящей дуэли, для Вас нет ничего проще, чем убить меня, после то-
го, как Вы меня разоружили. Это Ваш триумф… И, кроме того, я должна признать, что устала. Вы –
опасный противник, инженер.
Дон Теодоро приближается хмурый и огорченный…
- Я считаю точно также!.. На этот вечер состязания для тебя закончились, Вероника!.. Иди, вы-
пей бокальчик “Опорто”. Сеньор Сан Тельмо может продолжать фехтовать с этими сеньорами до тех
пор, пока не растратит излишний пыл… Иди, дочка, ступай…
- Я к Вашим услугам, если Вы хотите продолжить, инженер Сан Тельмо!..
Хулио Эстрада дерзким тоном бросает ему вызов, но Деметрио, кажется, вдруг приходит в
50
себя… и откланивается, прощаясь…
- Премного благодарен… Мне кажется уже поздновато… Простите меня… С Вашего позволе-
ния…
Но теплый и мелодичный голос Вероники останавливает его…
- Деметрио!..
- Вы меня звали?..
- Состязания остались позади. И худшие враги, со спортивной точки зрения, потом протягивают
друг другу руку… Хотя Вы даже не подумали об этом, я умею проигрывать.
Сняв перчатку, она протянула правую руку так трепетно и с такой нежностью, что Деметрио
невольно сжимает ее своими руками, находясь под воздействием какого-то непроизвольного порыва.
- Я поздравляю Вас и напоминаю, что завтра мы едем кататься верхом на лошадях.
- Благодарю, Вероника… Я у Ваших ног.
Деметрио откланялся, попрощавшись также со всеми хозяевами дома, и быстро, даже слишком
поспешно, выходит, пока Теодоро де Кастело Бранко провожает его взглядом, не сдерживая открыто
выраженную досаду на лице.
- Идем, дядя… Бокал ‘Опорто”, чтобы ты провозгласил тост в мою честь?..
- Мы немедленно выпьем. Иди сюда…
Между тем, Теодоро немного отдалилил Веронику от гостей, которые снова направлялись к
помосту, и с отцовским выражением лица утер ей лоб своим платком.
- Этот дурак не имеет понятия о том, что такое фехтование в зале. Я находился в ужасе от мыс-
ли, что он мог ранить тебя. Не фехтуй больше без маски, не фехтуй больше с этим самым Сан Тель-
мо. Боюсь, что его воспитание оставляет желать лучшего…
- Но он – очень достойный человек, дядя, превосходный кабальеро, и, кроме того…
- Не спорю, его заслуга, как конструктора мостов и дорог… может быть достойна восхищения и
очень почитаема, но он – не тот мужчина, которого я хотел бы видеть рядом с тобой, дочка… и от ка-
бальеро в нем…
- Но, дядя Теодоро…
- Никто из твоих друзей не был бы способен фехтовать подобным образом даже с другим муж-
чиной, и уж тем более, с девушкой…
- Это была моя вина – бросить ему вызов. Я была виновницей из- за этих шуток, которые я от-
пускала в его адрес раньше…
- Никакая шутка не оправдывает его поведение. Он был действительно груб, потому я и хотел, чтобы он это понял. Зачем ты позвала его, когда он уже уходил?..
- Ты обошелся с ним очень плохо, дядя… Все общество встретило его неприветливо… Он был
так растерян, так смущен, что, возможно, больше не вернулся бы…
- Это было бы превосходно. Это – как раз именно то, чего я хочу: чтобы он больше не вернулся.
- Не говори так, дядя… Если ты меня любишь, не говори так…
- Он так заинтересовал тебя?..
- Дело не в этом, дядя, просто это несправедливо… Он ничего не сделал, виновницей была я. В
конце концов, у него была причина; я несдержанна с парнями, бросая им вызов, превознося себя за их
счет, рассчитывая на их галантность… Теперь я отдаю себе отчет в том, что когда они фехтуют со
мной, то позволяют победить себя.
- Они относятся к тебе с уважением, которое ты заслуживаешь, и ничего больше. Уверяю тебя, что если бы я был лет на двадцать помоложе, то преподал бы урок этому джентльмену, как хотел это
сделать Хулио Эстрада; и то же самое я скажу этому глупцу Джонни… А, кстати, я ведь не знаю, где
он.
- Он по-прежнему плохо себя чувствует?..
- Этого я не знаю. Пойду, поищу его. И не переживай больше, и не принимай во внимание таких
гостей. Помни, что ты – краса и гордость этого дома…
- Спасибо, дядя…
- И что я хочу всегда видеть тебя в нем сияющей, занимающей более важное место…