уже знаю, что ты напился из-за меня, по причине своей ревности, своего недоверия…
- Недоверия?..
- Да. Ты сомневаешься в моей любви, сомневаешься во мне, не знаю, почему. Твои глаза так яс-
но говорят мне об этом… Не отворачивай их в другую сторону, они – честны… Они говорят мне о
твоем недоверии, о твоих опасениях… Но они говорят также о твоей любви, и это – вознаграждение
за то, что в твоих словах так мало красноречия…
- Вероника!
- Деметрио мой, не спрашивай больше об этом!.. Ведь я люблю тебя, и только тебя… Джонии, как ребенок, как младший братишка, иногда жесток. Его я тоже простила, несмотря на то, что он при-
нес мне горькое разочарование. Я думала, он более благородный и менее вспыльчивый в своей яро-
сти…
- Джонни тебя любит.
100
- Я это знаю, но его любовь не оправдывает его манеру поведения. Я уже знаю, что вчера вече-
ром ты разговаривал с ним благородно…
- Вчера вечером?.. Кто рассказал тебе?..
- Хулио Эстрада. Это я попросила его пойти следом за Джонни.
- Ах, да… Тебе хотелось бы предотвратить наш разговор!..
- Естественно, мне хотелось предотвратить ссору между вами. Подумай, что мое сердце разры-
вается между вами.
- Тебе так важен отверженный поклонник?..
- Почему ты говоришь таким недовольным тоном?.. Джонни до недавнего времени был самым
лучшим в этом доме, в доме моей родни, в ком течет моя кровь, кто представлял все для меня до тех
пор, пока ты не вошел в мою жизнь, чтобы я позабыла все, но не до самого конца, чтобы не иметь
чувств… Иной раз я не понимаю тебя, Деметрио.
- И я иногда боюсь слишком сильно понять тебя.
- Что ты хочешь сказать?..
Они находятся в самом конце холла, там, где мебель образует очень тихий и укромный уголок
всеобщего безмолвного уединения в этом огромном доме. Этого уединения и добивалась донья Сара, взяв на себя всю подготовку. Кажется, что в темных глазах Вероники проявляется вся ее душа, и серд-
це Деметрио вздрагивает, вновь раненое этим тонким жалом угрызений совести, которое уже на заре
пронзило его душу, сильно взволновав ее страстным желанием возвратиться назад.
- Вероника!
- Деметрио!.. Что с тобой поисходит?.. Ты не скажешь мне откровенно?.. Не объяснишь мне?..
- Да, думаю, что я должен сказать тебе, должен дать тебе последнюю возможность…
- Какую, какую?..
- Спасти тебя.
- Спасти меня?.. Спасти от чего?..
- Джонни тебя любит.
- Я это знаю, мы говорили об этом уже сто раз… Но что с Джонни?
- Он женится на тебе, если ты разорвешь нашу помолвку.
- Деметрио, о чем ты говоришь?..
- Хулио Эстрада тоже любит тебя, не отрицай этого!..
- Я и не отрицаю. Он любил и любит меня, как верный друг. Я никоим образом не обижаюсь и
не жалуюсь, но он отлично знает, что никогда я не любила и не люблю его, как не люблю Джонни, как
не люблю никого, кроме тебя, Деметрио, тебя, который вместо того, чтобы ценить мою любовь, ка-
жется вынужден не доверять ей, терзая и мучая меня без причины и без повода.
- Вероника!
- Все эти размолвки, все неприятности и огорчения, начавшиеся из-за того, что я тебя полюбила, не имеют для меня значения, такова цена расплаты за твою любовь. И я плачу с удовольствием, пото-
му что знаю, она стоит больше, гораздо больше… Но то, что ты тоже сомневаешься во мне, не доверя-
ешь мне, то, что ты, кажется, тоже считаешь преступлением, что я люблю тебя, вот этого я не пони-
маю и не могу терпеть, это заставляет меня бунтовать… Хватит, Деметрио, довольно, это уже слиш-
ком!..
- Вероника, послушай меня…
- Уже целый час, как я слушаю тебя. Скажи уж сразу то, что должен. каким бы плохим это ни
было.Это лучше, чем не понимать тебя.
- Я получил плохие известия из Матто Гроссо.
- Что?..
- Я, естественно, никогда не думал, что мы поедем туда больше чем на пару месяцев, но эти
злополучные новости.
- О чем переживания?.. Доканчивай…
- Рудник не такой, как мы думали, золота в нем не больше, чем в поверхностных пластах…
- Хорошо, и что же?..
101
- Стало быть, я не богат.
- Я переживаю за тебя, Деметрио, душа моя.
- За меня и больше ни за что?
- Больше ни за что. Ты сотворил несбыточные мечты, быть может, у тебя были грандиозные
планы. Возможно, ты жаждал жить в Рио-де-Жанейро, или в Сан Пауло.
- А ты – нет?..
- Я ни о чем не думала.
- Ну так надо, чтобы ты подумала, Вероника, это – последняя возможность, о которой я тебе го-
ворил. Я долго боролся с самим собой, но осмеливаюсь попросить тебя, чтобы ты не упустила ее. Ты
не должна выходить за меня замуж!
- Что такое ты говоришь?
- Обезумевший, недоверчивый, опьяневший Джонни сказал вчера нечто такое, в чем он был
прав. Я тащу тебя в жизнь человеческой борьбы, тоски, опасностей, болезней! Ты не имеешь пред-
ставления, ни малейшего представления, что это такое, у нас не будет ни малейшего состояния. Я –
бедный человек, чудовищно бедный, и с ним ты должна будешь разделить невероятно тяжелую жизнь.
- И только из-за этого ты не хочешь, чтобы мы поженились?..
- У тебя есть сто возможностей лучшей жизни!.. Посмотри, ведь я не должен был говорить тебе
то, что сказал, смотри, ведь это – единственный миг слабости… смотри, ведь потом ты не сможешь
вырваться…
- Вырваться из твоих объятий?.. Деметрио… Я не хочу вырываться. Если это – единственное, что тебя беспокоит, единственное, что мучает тебя, можешь отшвырнуть в сторону свои тревоги и
волнения… Неужели ты не понимаешь слов?.. Я люблю тебя, люблю и стану твоей женой. Я поеду с
тобой, куда поедешь ты!..
Сладчайшее объятие объединило их. Долгий поцелуй соединил их губы, словно скрепив боже-
ственный любовный договор. Но его сладость едва задевает губы Деметрио, рана в его сердце болит
еще глубже…
- Вероника!
- Что ты хочешь, жизнь моя?..
- Скажи мне правду!.. Ответь откровенно, и, клянусь, что я поверю только тебе. Ты кого-нибудь
любила?
- Как тебя – никого.
- Подумай об этом, не отвечай вот так! Я знаю, что, как меня ты не могла любить никого, по-
скольку решилась пожертвовать собой, потому что тебе не важна мысль, что я беден, не важно знать, в
какие края я тебя увезу, и это показывает, что ты чувствуешь ко мне что-то, чего никогда не чувствова-
ла…
- Это так, Деметрио, наконец-то ты это понял! Я не знала, что такое любовь. Думаю, что любовь
пришла с тобой, что только для тебя она смогла родиться в моем сердце…
- А если бы я не приехал в Рио, ты вышла бы за Джонни?
- Вероятно, да… Мое положение вынудило бы меня сделать это, я тебе уже говорила…
- Ты сказала мне, что вышла бы замуж за Джонни… И тем не менее, ты не любила бы его.
- Нет, страстно не любила бы.
- Но ты же поклялась бы любить его, и в таком случае ты солгала бы.
- Не стоит впадать в крайности… Обманывать саму себя – не значит лгать. Тот, кто не почув-
ствовал любовь, может думать, что любит, когда чувствует лишь симпатию, влечение, родственные
чувства…
- А прежде ты заблуждалась, думая, что любишь?..
- Должна признаться – да.
- И не раз?..
- Возможно… Не смотри на меня так, я же женщина. Ты вынуждаешь меня говорить с тобой с
полной откровенностью, и, по крайней мере, я не могу не признаться – немножко кокетства, чуточку
тщеславия…
102
- Непременно!..
- Я никогда не претендовала быть святой, Деметрио. Я и тебя не прошу, чтобы ты был безгреш-
ным, непорочным человеком, я принимаю тебя таким, какой ты есть.
- Какой есть!..
- Я прощаю тебе твою грубость, подозрительность, твои странности, твое стремление выспра-
шивать меня, словно ты хочешь докопаться до самых глубин моей жизни, одновременно страшась и
желая найти там нечто ужасное…
- Вероника!..