Он делает то же самое с другой грудью, всасывая сосок так глубоко, что мой позвоночник выгибается, и я чувствую, что он может просто поглотить меня здесь и сейчас. Я стону, хватая его за затылок, не заботясь о том, спутаю ли я его волосы и поцарапаю ли ногтями. Мои груди разливаются в его руках, слишком большие, и он голоден, возбужден, желая большего.
— Черт, Бригс, — ругаюсь я, не в силах вынести это. — Трахни меня.
— Да? — нежно спрашивает он, голос груб от желания.
Я киваю и быстро встаю на четвереньки. Это не займёт много времени.
Но Бригс никогда не торопится. По крайне мере, именно в тот день, когда ему надо спешить, он медлит.
Он кладёт широкую ладонь на мою попку и разделяет мои половинки, прежде чем опустить голову. Я напрягаюсь, ощущая его язык между расщелиной, как он скользит в мою киску и снова поднимается. Все мое тело, кажется, вздрагивает, пока его язык, безжалостный и неутомимый, начинает вылизывать меня, минуя самые деликатные местечки, пока моя кожа не начинает пылать от нужды.
— Боже, ты чертовски красива, миссис МакГрегор, — говорит он, пальцами слегка надавливая на меня. Он дует на меня - это что-то новенькое - и нужда в нем, в его члене внутри меня, настолько остра, что я чувствую, как весь мир уходит на второй план, что есть только он и я, и эта примитивная жажда друг для друга. Желание, которое побеждает все, даже свадебную церемонию.
Он продолжает дуть, воздух заставляет мои нервные окончания танцевать, кожа напрягается, а затем медленно толкает большой палец в мою попку, располагая член. Я открыта для него, мокрая, опухшая, жадная, и решительным движением он притягивает меня назад, насаживая на член.
У меня перехватывает дыхание, когда он заполняет меня, мое тело расширяется вокруг него, дикая похоть, гормоны и эмоции наполняют меня такой огромной потребностью, необходимостью и радостью, что я, должно быть, свечусь внутри как солнце. С осторожностью он останавливается и игриво кусает мое плечо.
— Миссис МакГрегор, — снова бормочет он мне на ухо, облизывая мою шею.
Затем укусы становятся все сильнее, он крепко держит мою талию и несколькими жесткими движениями, полностью заполняет меня, и я сжимаю его.
Ещё, ещё, ещё.
Лёгким не хватает воздуха, пальцы впиваются в ковер, и он вколачивается в меня, грубо, почти жестоко, и все мысли уходят. Я просто гонюсь за своим освобождением, задыхаясь, пытаясь догнать своё сердце, неистово колотящееся в груди.
Хорошо.
Так чертовски хорошо.
Я люблю, безумно люблю этого мужчину.
Своего мужа.
Бригс входит и выходит, ударяя глубоко, будто вытягивая воздух из моих легких. Снова и снова он скользит в меня, дикий, и его ворчание становится громче, хватка на моих бёдрах скользкая от пота. Его слова грязные, спрашивают меня, нравится ли мне это, хочу ли я его член сильнее, рассказывают мне, какая сладкая у меня киска. От удовольствия его акцент становится более хриплым.
Я на краю.
Я немного смещаюсь, и его член попадает в правильную точку.
Словно во мне зажигается спичка.
Бум.
Я взрываюсь, распадаясь на острые осколки, которые взрываются снова и снова, пока я не становлюсь звездным светом и теплым серебром, скользящим по моим венам.
Бригс кончает сразу же после меня, гортанный рев срывается с его губ, дыхание хриплое, пока он пытается отдышаться. Я все еще пульсирую вокруг него, пытаясь прийти в себя. Я вся пропитана блаженством.
— Полагаю, нам пора идти, — спустя несколько минут, говорит он, медленно выходя.
Мне нравится, когда между нами ничего нет. Полагаю, одна из положительных сторон беременности в том, что не надо волноваться о том, что можно снова забеременеть.
Но черт, хотя мы оба волнуемся, потому что кто не боится появления новой жизни в этом мире, особенно в наши дни, я знаю, что никогда не хотела чего-то так сильно. Я знаю, что он мечтал об этом. Это красиво, и это реально, и это наше.
Такова жизнь.
И она продолжается.
Бригс помогает мне подняться, и я быстро натягиваю белье. Мы немного приводим в порядок друг друга - я поправляю его галстук-бабочку, он поправляет грудь в моем платье - а затем мы быстро отправляемся в путь.
Сегодня нам везёт, машин на дороге немного, и мы всего за несколько минут добираемся до Гайд-парка. Фотограф бродит на полпути к садам, и как только она видит нас, сразу же начинает фотографировать.
Бригс поворачивается на сиденье и поднимает руку вверх.
Я вкладываю руку в его ладонь.
— Ты готова? — спрашивает он, сжимая мою руку в воздухе.
Я киваю, сияя улыбкой.
— Как никогда.
Он кладёт руку мне на живот.
— Ты готова, Рамона?
Мы оба ждём пинка, которого все нет.
— Ещё нет, — говорю ему. — Дай ей ещё пару месяцев.
Выходим из машины и, взявшись за руки, идем к фотографу. Вдалеке, за Раунд прудом в Кенсингтонских садах, мы видим Макса, Шелли и Винтера, ожидающих нас.
Бригс направляет меня в сторону, поскольку фотограф продолжает снимать и указывает головой на Серпентайн.
— После всего этого, как насчет того, чтобы сделать свадебные фотографии на водном велосипеде?
— Ни в коем случае, — говорю ему, смеясь. — Идея обречена на провал. Особенно с этим платьем, волосами и макияжем. Однажды мы уже пережили водный велосипед, и снова я такое не выдержу.
— Ой, да ладно, ты не ходячая катастрофа.
— Эй! — кричит кто-то позади нас. — Простите!
Мы оба оборачиваемся, чтобы увидеть женщину, выходящую из Кенсингтонского дворца. Она машет рукой.
— Ваше платье заправлено в трусики! — кричит она, для наглядности указывая на свою попу.
О мой бог.
Нет.
Я поворачиваю шею, крутясь, чтобы оглянуться назад, и ахаю. Это правда. Вижу, как Губка Боб выглядывает прямо из под пучка белого тюля.
Бригс разражается смехом, я слышу, как фотограф уходит, и теперь моя попа на виду у всех, включая Шелли, Макса и всех остальных в парке.
— Перестань смеяться и помоги мне! — кричу я на Бригса, когда он пытается выдернуть платье, но он сгибается пополам, смеясь так сильно, что не может справиться. Он чуть не падает на траву, а потом и я чуть не падаю, пытаясь вытащить всю эту ткань из трусиков.
Наконец, мне это удается, и я отчаянно разглаживаю подол платья, мои щеки горят. В этом парке так много гребаных людей - людей, которые насмехаются - и почему-то тот факт, что это был Губка Боб, делает все ещё хуже, чем в тот раз в Риме.
— О, надеюсь, что фотограф снял это, — говорит Бригс, слезы катятся по лицу, когда он улыбается мне. — Это был лучший момент в моей жизни.
Я закатываю глаза, пытаясь преуменьшить все это.
— Ну, к счастью для вас профессор Голубые Глазки Бригс МакГрегор лучшие моменты вашей жизни только начинаются.
Достаточно долго он пристально смотрит на меня и затем целует в губы.
— Так и есть.
Берет меня за руку.
И мы продолжаем идти.
КОНЕЦ
Notes
[
←1
]
. Met Film School — это одна из ведущих киношкол Великобритании, предлагающая обучение для лиц, которые хотят начать карьеру в кино, телевидении и средствах массовой информации
[
←2
]
Макгаффин (англ. MacGuffin) — распространённый в западной нарратологии термин для обозначения предмета, вокруг обладания которым строится фабульная сторона произведения (как правило, приключенческого жанра)
[
←3
]
крупнейший фестиваль театрального искусства в мире