Воробей?
Почему такая простая птица?
Я не могла разобраться в собственных мыслях.
Я вздернула подбородок, осматривая свое новое окружение. Ветерок, гулявший между высокими зданиями, смешивая запах озера Мичиган и выхлопных газов, развевал мои длинные волосы. Как липкая паутина, локоны обвились вокруг, связывая меня, когда я сделала полный круг. Мир расплылся, скорость вращения увеличилась.
Здания позади приближались ко мне, когда я поворачивалась.
Пот покалывал кожу, притягивая дорогой шелк ближе к телу, я поворачивалась все быстрее и быстрее.
Теперь я уже не Кеннеди, а балерина, запертая в музыкальной шкатулке маленькой девочки.
Внезапно музыка смолкла. Сильная ладонь схватила меня за руку, мои ноги пытались сохранить равновесие.
— А! — ахнула я, когда в поле зрения появился человек.
Свободной рукой я прикрыла рот кончиками пальцев, чтобы остановить крик.
Моя рука упала. Я не могла ни кричать, ни даже говорить. Слова не могли сложиться, когда его глаза впились в меня. Я была в плену, не в силах отступить или пойти вперед.
Черт, я вообще не могла пошевелиться.
Я задыхалась, когда темный взгляд ускорил мое и без того слишком быстрое сердцебиение. Секунда за секундой я стояла неподвижно, парализованная его взглядом, дорогие туфли прилипли к тротуару.
— Кенни, это не по-настоящему.
Мой собственный голос звенел у меня в ушах. Хотя я сама произнесла это имя, оно больше не было моим.
— Арания…
Глубокий тенор грохотал, как гром.
А потом все исчезло.
Я исчезла.
Мои ноги больше не стояли на земле.
Я летела… нет, плыла в облаке небытия.
Туман вернулся, окружая и поддерживая меня, когда я осознала, что кровать подо мной покрыта самыми мягкими простынями, которые я когда-либо знала, как будто «Полотно греха» расширили торговую линейку, теперь делая и простыни. Покрывало на мне было теплым. Это была моя рука, которая снова подскочила.
Я моргнула, чтобы увидеть то, что могла только чувствовать, раздражающие гудки вошли в диапазон восприятия.
Моя левая рука была привязана к чему-то, ограничивая ее способность двигаться, не позволяя сгибаться.
Свет в комнате ударил мне в глаза, когда я попыталась сосредоточиться.
Мое сердцебиение ускорилось, когда я поняла, что чувствовала. В моей руке, удерживаемая на месте какой-то лентой, была игла.
Черт!
Меня захлестнула волна паники.
В руке у меня игла.
Я отскочила, но моя рука осталась на месте.
— Какого черта? — больше пискнула, чем сказала, когда вцепилась в липкую ленту, впиваясь ногтями в собственную кожу.
Незнакомая женщина в зеленом халате бросилась ко мне.
— Мисс МакКри, пожалуйста, не делайте этого. Вы повредите капельницу или, что еще хуже, сломаете иглу.
— Капельницу?
Мой взгляд переместился с покрасневшей руки на ее лицо. Судя по одежде, она была медсестрой или врачом. Ненамного старше меня, у нее была красивая кожа теплого коричневого оттенка, и ее темные глаза были полны усталости и беспокойства, когда она подняла мою руку и проверила, не причинила ли я какой-нибудь вред. Ее черные волосы были слишком гладко зачесаны назад. Я представила себе, что с другой прической и другой одеждой она могла бы быть довольно хорошенькой. Даже сейчас она была привлекательна.
— Почему? — спросила я.
— Это физраствор, чтобы помочь вам вымыть наркотик из организма.
В этом не было смысла. Я не употребляла наркотики. И никогда не видела. Ну, в Колорадо были легальные варианты, и, конечно, я иногда выпивала, но никогда не употребляла наркотики, не те, которые нужно было бы вымывать из организма.
У меня пересохло в горле, глаза наполнились слезами. Я снова начала говорить:
— Кто вы? Где я нахожусь?
Мисс МакКри. Слова, которые она сказала, вернулись.
МаКри. Арания МакКри.
Воспоминания возвращались вместе с потоком слез.
— Арания.
Она произнесла это имя так же, как и Стерлинг.
Стерлинг.
Мои воспоминания были строительными блоками, восстанавливающими то, что я на мгновение потеряла. Грудь распирало от эмоций.
— Стерлинг? Где он?
Она держала передо мной чашку, поднося соломинку к моим губам.
— Он здесь. Ему пришлось отойти. Выпейте воды. Это поможет горлу.
Я кивнула, потом поджала губы и начала сосать. Прохладная прозрачная жидкость прошла по моему языку и попала в горло, как дождь в пустыню, восстанавливая то, что было на грани гибели.
Снова вернулись воспоминания. Я вспомнила полет на самолете и дважды на вертолете. Хижина высоко в деревьях с озером Поля Баньяна возвращалась… и Чикаго. Я была зла на него. Он разрушил то, что было хорошо, а потом… Я думала, что мы помирились, но все остальное исчезло, как будто щелкнул выключатель.