- Рикардо Сильвейра!.. Вы сказали Рикардо Сильвейра?..
- Ну да… Не понимаю, почему Вы так удивились?
- Рикардо Сильвейра – брат Деметрио?
- Если быть точнее, они – сводные братья. Полагаю, Вам лучше меня известно, что они были братьями только по матери.
- Невероятно! Этого не может быть! Рикардо и Деметрио – братья! – Вероника снова опустилась на стул, сжав виски дрожащими руками. Ее душа погрузилась в хаос вопросов, сомнений и тревог, но за дверью раздались твердые шаги Деметрио и мягкие – преподобного Джонсона. Вероника порывисто схватила Аделу за руку.
- Не продолжайте этот разговор при Деметрио, – поспешно попросила она. – Вы расскажете мне все потом, когда мы будем одни, а пока молчите, прошу Вас!
* чапарра – деревья, растущие в Центральной Америке
Глава 18
- Вы очень устали. Это просто безумие – ездить по стране с такой головокружительной скоростью, – преподобный Вильямс Джонсон подошел к Веронике и окинул ее долгим взглядом; какая-то неудержимая сила магнитом тянула его к ней. Оставшись наедине с преподобным отцом, Вероника с трудом приходила в себя. Широко раскрыв глаза, она застыла на месте, еле сдерживая рвущийся из горла крик. Ее душа погрузилась в пучину хаоса, в то время как Деметрио искал предлог поговорить с Аделой с глазу на глаз. – Я и представить не мог, что Вы сможете так быстро добраться, – продолжал Вильямс Джонсон. – Даже на такую поездку без всяческих удобств необходим по меньшей мере месяц.
- Мы спешили, потому что Деметрио беспокоился из-за тревожного финансового положения на руднике.
- Вот как?..
- Думаю, кто-то написал ему и сообщил плохие новости. Письмо пришло как раз накануне нашей свадьбы.
- И что же ему написали?..
- Деметрио собирался отменить свадьбу, отложив ее на неопределенный срок. Возможно, Вы меня поймете: я не могла допустить, чтобы он вернулся в Мату-Гросу один только потому, что из-за спешки мне пришлось бы испытать некоторые неудобства, – Вероника медленно встала. Она, не отрываясь, смотрела прямо в синие глаза священника, и преподобный смущенно умолк, вынужденный хранить секрет. – Ума не приложу, кому нужно было лгать Деметрио, говоря о разорении. Какой в том прок? – продолжала допытываться Вероника, и Вильямс Джонсон покраснел, как провинившийся школьник.
- Не думаю, что кто-то мог послать такое письмо, – пролепетал он в смятении. – Для чего и с какой целью?
- Вот и я спрашиваю, с какой целью? – наседала на Джонсона Вероника. – Зачем скрывать, что жилы богатейшие? Зачем писать, что запасы золота истощились, хотя на самом деле на руднике выработка в десять раз больше, чем ожидалось?
- Это сеньора Ботель сказала Вам, что...
- О, Адела рассказала мне совсем немного, – прервала преподобного Вероника. – Когда пришел Деметрио, я попросила ее молчать. А Вы, случайно, не знаете, кто мог послать ему то лживое письмо?
- Никто, кроме меня, не писал Деметрио, но я отправил ему всего два письма, и в них были самые точные отчеты. О новых месторождениях Сан Тельмо и сам не знал. Я сказал ему об этом всего несколько минут назад. Тогда же он и попросил меня ничего не говорить Вам, чтобы самому преподнести сюрприз.
- Деметрио просил Вас молчать? – изумилась Вероника.
- Именно. Он был так рад новости и имел полное право насладиться ею. Я пообещал Деметрио молчать, но не сдержал слова. Я никогда не был мастаком по части стряпанья лжи. Все это представляется мне глупостью. Я ничего не понимаю. Боюсь, Вы плохо подумаете о своем муже, но мне не верится, что он неправильно понял то, что я ему писал.
- Я тоже не верю в это. Думаю, он все отлично понял, это я что-то напутала.
- Напутали что?..
- Да нет, ничего особенного, – Вероника постаралась сменить тему. – Давайте пить чай, и поскольку Вы обещали Деметрио молчать, ведите себя так, будто ничего мне не говорили... Так значит, эту залежь обнаружил Рикардо Сильвейра? – спросила она.
- Да, но, к несчастью, слишком поздно.
- Поздно?.. А где он сейчас?..
- Должно быть, Вам известно, что он навсегда остался в Порто-Нуэво…
- Но как, почему?..
- Конечно, мы, как можем, ухаживаем за его могилой, – ответил преподобный, – но, думаю, что теперь вы соорудите ему более подобающую усыпальницу, или перевезете его останки в Сан-Пауло…
- Рикардо Сильвейра мертв? – оторопело переспросила священника Вероника.
- Неужели Вы этого не знали? – в свою очередь опешил тот. – Деметрио не сказал Вам? Возможно, он просто не хотел говорить о своей мучительной душевной боли… Я никогда не забуду то безнадежное отчаяние на его лице, когда он в день своего приезда стоял у могилы брата на нашем убогом кладбище. Я думал, что Вы полюбили Деметрио и согласились выйти за него замуж из сострадания к его горю, что именно боль и чудовищные страдания вынудили Вас приехать сюда вместе с ним, ведь для столь утонченной, образованной и воспитанной женщины подобная поездка должна быть крайне неприятной. Однако если Вы ничего не знали, то я ничего не понимаю... Конечно, я совсем немного общался с сеньором Сан Тельмо, но считал его одним из тех открытых, надежных, верных и честных людей, которых отлично понимаешь с первых дней знакомства.
- Верный, надежный... искренний… Я тоже так думала! – с горечью воскликнула Вероника.
- А теперь не думаете?..
- У Вас отменное виски, преподобный Джонсон, – как бы мимоходом обронил незаметно вошедший в гостиную Деметрио, избавив жену от труда отвечать на щекотливый вопрос. – В сельской таверне наверняка нет ничего подобного.
Сеньора Ботель, пришедшая вместе с Сан Тельмо, застыла посреди комнаты, а из-за кухонной двери беесшумной тенью выскользнула щупленькая Аеша и забилась в свой привычный уголок.
- Вероника, – обратился к жене Деметрио, – если ты передохнула с дороги, мы можем пойти к себе. Скоро стемнеет, а дом наш довольно далеко отсюда.
- Никоим образом! – вмешался Вильямс Джонсон. – Сегодня вы поужинаете с нами.
- Вы не ожидали столь скорого приезда, преподобный, и с нашей стороны было бы неуважением доставлять Вам столько хлопот, – отнекивался Сан Тельмо.
- Это не имеет никакого значения, – решительно заявил Вильямс Джонсон. – Мы постараемся предложить вам что-нибудь более-менее приемлемое. Я рассчитываю на Ваше великодушие и гостеприимство, сеньора Ботель, – добавил он, обращаясь к Аделе.
- Само собой разумеется, святой отец! – ничуть не смутившись, ответила та. – Я сейчас же велю слугам принести из дома все необходимое.
- Ваш дом стоит по соседству с нашим, – запротестовал Сан Тельмо, – так зачем заставлять Вас перетаскивать что-то оттуда сюда, в этакую даль?
- Но сеньора Сан Тельмо так устала, – снова вмешался священник, – это же очевидно.
- Благодарю Вас, преподобный, но я гораздо сильнее, чем Вы думаете, – ответила Вероника. – Деметрио прав. Где наши чемоданы?..
- Индейцы отнесли их прямо к Вашему новому дому.
- Тогда идем, – категорично, не моргнув глазом, заявила она.
Деметрио с удивлением взглянул на жену. Необычное выражение ее лица, решительно-надменные жесты, выдающие несгибаемый характер, и пылающие молнии в черных зрачках являлись предвестниками грядущей бури. От мысли, что Вероника все поняла, и от близости минуты открыто объявить ей войну, Сан Тельмо испытал какую-то неуемную, злобную радость.
- Ну что ж, – ответил он, – в таком случае нам не остается ничего другого, кроме как отправиться в наш дворец.
- Отдохните подольше, сеньора, – принялась уговаривать Веронику Адела, – и выпейте, по крайней мере, еще чашечку чая, а тем временем, глядишь, подойдут и слуги, или хотя бы кухарка, которая позаботится о вас. Право слово, не можем же мы рассчитывать на Аешу. – Сеньора Ботель огляделась по сторонам в поисках юной индеанки, но та еще глубже забилась в свой уголок, оставшись незамеченной.