И все же я знаю, что это идет откуда-то. У всего есть начало. Я знаю, что это так. И это пугает. Это ужасно.
Он выходит из меня, и я сразу же ощущаю пустоту. Я хочу, чтобы он был внутри. Ужас нарастает, когда он, нахмурившись, отступает, снимая презерватив, и я хочу убедиться, что мир не падает. Мне нужно узнать, что это был не разовый порыв, что я не одинока и не плыву по течению. Стремление прикоснуться к нему невыносимо.
Бригс выбрасывает презерватив в мусорную корзину и смотрит на меня со смесью беспокойства и изумления.
— Привет, — мягко говорит он, его голос звучит гулко. Он тянется вниз и медленно обнимает меня за талию и плечи, словно я - тряпичная кукла. Его длинные пальцы прижимаются к моим щекам, когда он удерживает меня на месте, разглядывая мои глаза. — Ты в порядке?
Не могу говорить. Могу лишь глотать, у меня, словно корки хлеба застряли в горле. Я киваю.
Он потирает губы, выглядя обеспокоенным. Я не хочу, чтобы он волновался, не хочу, чтобы он сожалел о чем-либо.
— Наташа, — тихо говорит он. — Если... я не хотел усложнять вещи. Мне очень жаль, если...
Я прочищаю горло.
— Нет, — говорю ему, руки сжимают его бицепсы. — Это не то. Я просто... в это сложно поверить. — Он хмурится, мучается, и я быстро добавляю: — В хорошем смысле. Я просто... перевариваю. Все.
Он кивает и прижимает свой лоб к моему, все еще мокрому от пота.
— Не хочу, чтобы ты о чем-то сожалела. Я чувствую, что всю свою жизнь ждал того, что сейчас произошло.
— Оно того стоило?
— Дорогая, да, — шепчет он, нежно целуя меня. — Последнее, чего я хочу, это снова потерять тебя, не тогда, когда ты, наконец, у меня есть. — Он гладит меня по щеке и смотрит умоляюще. — Скажи, что для тебя это что-то значило.
— Для меня это значило все, — шепчу я. — Я даже не знаю, как прийти в себя.
Уголок его рта изгибается в улыбке. Не могу поверить, что у меня есть разрешение целовать этот рот. Импульсивно, я опускаю губы на его, а он легкомысленно смеется. Он крепче сжимает мое лицо, осчастливливая меня этой широкой, великолепной улыбкой, и я вижу радость в его глазах. Чистую, красивую радость.
И тут раздается стук в дверь.
Мы оба подпрыгиваем, глядя друг на друга, дыхание перехватывает.
Я закрыла дверь, но она не заперта.
— Минуту, пожалуйста, — грубо говорит Бригс, его голос надламывается.
Мы лихорадочно пытаемся одеться. На мне только джинсы, а на нем только рубашка и боксеры, когда он просит меня встать за дверь.
Я тороплюсь, прижимаясь к стене, а он встает за дверью так, чтобы когда он ее откроет, человек с другой стороны не увидел ничего, кроме его лица и намека на верхнюю часть тела.
Он смотрит на меня, предупреждая, чтобы я молчала, а затем медленно открывает дверь и высовывает голову.
— Да? — говорит он. Голос такой спокойный и ровный, что трудно поверить в то, что сейчас произошло.
— Извините, что побеспокоила вас, — черт возьми, это голос Мелиссы. — Я подумала, может у вас есть минутка, чтобы помочь мне с предстоящим уроком.
Бригс напрягается.
Я задерживаю дыхание.
— Я сейчас занят, — он говорит так грубо, что я задаюсь вопросом, потому ли это, что его застали врасплох или ему не нравится Мелисса?
— Чем? — спрашивает она. Мне не нравится тон ее голоса. Слишком любопытный, слишком непринужденный.
— Увидимся на занятии, — говорит он и тут же закрывает дверь, запирая ее. Он прислоняется к ней, склонив голову, делая глубокий вдох. Я ничего не говорю, не сейчас, пока еще не уверена, что она ушла.
Если он свяжется с тобой, я донесу на него, — сказала Мелисса. Насколько серьезно она говорила? Мне не хочется выяснять.
Проходит, кажется, вечность и Бригс отходит от двери, и мои глаза фокусируются на его крепких бедрах, выглядывающих из-под рубашки. Шоу заканчивается, когда он, нахмурившись и задумавшись, снова надевает брюки.
— Она ушла? — шепчу я.
Он кивает.
— Надеюсь.
— Она часто приходит сюда?
Он открывает рот, чтобы что-то сказать, затем потирает губы.
— Насколько хорошо ты знаешь свою подругу? — спрашивает он.
Я моргаю, застигнутая врасплох.
— Лучше всех. Ее не так уж трудно понять.
Он смотрит на меня с легким недоверием.
— Очень хорошо.
— Почему?
Качает головой.
— Просто так, — подходит к столу и перемещает его туда, где он стоял. До того, как он как следует оттрахал меня