И он мало того, что остался без завтрака, так еще и рисковал опоздать. А этого делать в свой первый рабочий день никому не хочется.
— Извините, а когда следующий автобус? — спросил Федоров у точно такого же, как и он, опоздавшего седого как лунь мужичка в видавшем виды пиджаке и брюках.
— А кто его знает, — задумчиво ответил мужчина и достал из кармана пачку «Примы», — обычно первый номер ходит как часы, но всю прошлую неделю по утрам с ним чёрти-что творится.
Федоров возвёл очи горе и посмотрел на часы. До начала его первого рабочего дня в поликлинике оставалось всего полчаса.
— Будешь? — Голос мужчины вернул его в реальность, и доктор увидел протянутую папиросу. — У меня примета: стоит закурить, как автобус сразу и появится.
— Нет, спасибо, — ответил доктор. — Я лучше побегу.
И действительно — молодой человек побежал. С физической формой у него всё было в порядке, и в теории он вполне мог успеть добраться до поликлиники на своих двоих.
— Ну давай, беги-беги, спортсмен, — добродушно подбодрил его голос сзади.
Мужчина с папиросой в зубах сел на скамейку на остановке, а Федоров бежал, набирая ход.
Вокруг него раскинулся классический городок русской провинции, с её извечными деревянными домишками разной степени ухоженности, водяными колонками и аккуратно подстриженными тополями вдоль улиц.
Федоров выбежал на дорогу, ведущую в центр города, тротуар резко кончился, и спустя какие-то тридцать секунд мужчина оказался на мосту через местную речку. Сейчас он её пересечет — и вот уже, считай, центр города.
А там и до поликлиники не так уж и далеко.
Но когда он оказался на середине моста, откуда-то снизу раздался крик.
Доктор притормозил, а потом огляделся по сторонам. И то, что он увидел, ясно дало понять, что на работу он сегодня точно опоздает.
Внизу, на импровизированном пляже вдоль кромки воды, бегали двое подростков. А еще один был в воде. И он совершенно точно тонул.
Времени на что, чтобы спускаться к воде, у Федорова не было. Поэтому он скинул свои модные югославские туфли вместе с замшевой курткой, забрался на перила моста и прыгнул.
Если бы глубина реки под мостом была не большая, то в итоге из воды достали бы два трупа — детский и взрослый. Но на счастье и Федорова, и тонувшего ребенка под мостом оказалось достаточно глубоко.
В итоге доктор успел вытащить уже успевшего наглотаться воды подростка.
Тот, правда, уже потерял сознание, но это ничего. Правила оказания первой помощи в таких случаях Федоров знал как свои пять пальцев. Так что пацан выжил.
Правда, потом оказалось, что этот инцидент всё-таки не обошелся без последствий: у мальчика начались некоторые неврологические проблемы, главной из которых была частичная потеря памяти.
Выяснилось это, когда он, едва придя в себя, снова потерял сознание, и приехавшая Скорая отвезла подростка в детское отделение районной больницы.
Ну а доктору Федорову, само собой, простили его опоздание на работу. И не просто простили, а дали грамоту за спасение утопающего и даже разместили про него заметку в местной газете.
14 июня 1983 года. г. Мценск, Орловская Область. СССР
— Слав, ну что, идёшь?
Удобно, когда у тебя квартира на первом этаже, да еще и окна комнаты выходят во двор.
Колька, задушевный друг нового меня, даже не звонит в дверь квартиры моих родителей, а просто подходит к открытому окну и зовёт меня на улицу.
— Да иду, иду. Дай мне минут двадцать, я родителям обещал дома прибраться. Мне осталось пропылесосить и всё.
— Слав, десять минут. Или что, ты забыл, какие у нас сегодня планы?
— Не забыл. Ладно, десять так десять.
Вот уже две недели я здесь, в забытом Богом городке в центральной России. Когда тот чокнутый тиффози разрядил в меня свой пистолет, помимо боли — самой сильной, что я когда-либо испытывал — ко мне пришла еще и темнота. Она внезапно сменилась ярким солнцем, и я обнаружил себя лежащим на берегу какой-то реки.
Потом, правда, я снова потерял сознание и окончательно пришёл в себя уже в больнице.
В самой обыкновенной советской районной больнице начала восьмидесятых годов, если быть точным — в детском отделении.
А всё потому, что я теперь подросток. Ярослав Георгиевич Сергеев, 1967 года рождения. Который утром 30 мая чуть было не утонул, а когда его вытащили из воды, вместо настоящего Ярослава был уже я.
Потом, когда меня привезли в больницу, пришлось немного посимулировать амнезию, иначе совсем никак нельзя было объяснить, почему я не знаю никого и ничего вокруг. Благо, что местные эскулапы сочли это, хоть и странным, но вполне допустимым.