— Нюберг все еще здесь? — удивился Валландер. — Разве осмотр места преступления еще не закончен?
— Криминальных экспертов я не видел, — ответил полицейский.
— Позвони в Истад и спроси, почему до сих пор не убрали ограждения. Близкие Карлмана дома?
— Вдова пока здесь, — сказал полицейский. — И дочь. А сыновья уехали на машине несколько часов назад.
Валландер вошел в сад. Он заметил, что скамейки и стола в беседке нет. Стоял прекрасный летний день, и минувшие события казались просто невероятными. Он постучал в дверь. Вдова Арне Карлмана открыла почти сразу.
— Извините за беспокойство, — начал Валландер. — Но у меня есть несколько вопросов, на которые надо ответить в срочном порядке.
Он заметил, что женщина по-прежнему очень бледна. Оказавшись рядом, он почувствовал слабый запах алкоголя. Откуда-то раздался голос дочери Карлмана, спросившей, кто пришел. Валландер попытался вспомнить имя женщины, идущей впереди него. А она вообще представилась? Потом он припомнил, что зовут ее Анита. Он слышал, как Сведберг упоминал ее имя на затянувшемся заседании следственной группы. Он уселся на диван прямо напротив нее. Женщина закурила и взглянула на него. Она была одета в светлое летнее платье. Валландер на секунду почувствовал, что ему это неприятно. Даже если она и не любила мужа, ведь теперь он мертв. Неужели люди не утруждают себя мыслью об уважении к смерти? Могла бы выбрать что-нибудь не такое яркое.
Затем он подумал, что иногда его взгляды настолько консервативны, аж самому удивительно. Горе и уважение не знают цвета.
— Не желает ли комиссар чего-нибудь выпить? — спросила она.
— Нет, спасибо, — ответил Валландер. — Я буду краток.
Вдруг он заметил, что она смотрит мимо него. Валландер обернулся. В комнату бесшумно вошла дочь и села на стул у него за спиной. Она курила и была очень взволнованна.
— Ничего, что я послушаю? — спросила она голосом, в котором Валландеру послышались агрессивные нотки.
— Пожалуйста, — ответил он. — Присаживайтесь сюда.
— Мне и здесь неплохо, — ответила девушка.
Мать почти незаметно покачала головой. Валландеру почудилось, что тем самым женщина выразила свое бессилие перед дочерью.
— Собственно, я приехал к вам потому, что сегодня воскресный день, — начал Валландер. — А это значит, что получить сведения из различных архивов и картотек очень сложно. Ответ нам понадобился срочно, поэтому я и приехал сюда.
— Можете не извиняться за то, что сегодня воскресенье, — ответила женщина. — Что вы хотели узнать?
— Сидел ли ваш муж в тюрьме в 1969 году?
Ответ последовал быстро и решительно.
— Он сидел в Лонгхольмене с девятнадцатого февраля по восемнадцатое июня. Я сама его туда отвозила и забирала обратно. Его обвиняли в сбыте краденого и даче ложных показаний.
Откровенность этой женщины на мгновение сбила Валландера с толка. А чего он, собственно, ожидал? Что она будет все отрицать?
— Его впервые осудили на тюремное заключение?
— В первый и последний раз.
— Он был осужден за сбыт краденого и дачу ложных показаний?
— Да.
— Вы могли бы что-нибудь добавить к сказанному?
— Он был осужден несправедливо. Он не укрывал краденых картин и не подделывал чеки. Это делали другие люди, которые прикрывались его именем.
— Таким образом, вы считаете его невиновным?
— Дело не в том, что считаю я. Он был невиновен независимо от этого.
Валландер решил изменить тактику.
— К нам поступили сведения о том, что ваш муж был знаком с Густавом Веттерстедтом. Хотя вы и ваши дети ранее утверждали, что это не так.
— Если бы он был знаком с Густавом Веттерстедтом, я бы об этом знала.
— Может, они только переписывались?
Женщина задумалась.
— Сложно в такое поверить, — ответила она.
Валландер тотчас почувствовал, что она говорит неправду. Но сначала не мог понять, в чем именно заключается эта неправда. И поскольку вопросов у него больше не было, он встал.
— Можно я не буду вас провожать? — спросила женщина. Она вдруг показалась ему ужасно усталой.
Валландер подошел к дверям. Когда он проходил мимо девушки, сидевшей на стуле и следившей за каждым его движением, она вскочила и перегородила ему дорогу.
И вдруг она влепила Валландеру звонкую пощечину по левой щеке. Он был так ошарашен, что отпрянул назад, споткнулся и упал навзничь.
— Как вы позволили этому произойти? — закричала девушка.
Затем она принялась избивать Валландера. Поднявшись с пола, он попытался от нее отцепиться. Женщина пришла ему на помощь. Она сделала то же, что минуту назад позволила себе дочь по отношению к Валландеру: сильно ударила ее по лицу. Когда та успокоилась, мать усадила ее на диван. Затем вернулась к Валландеру, который так и стоял с пылающей щекой, испытывая одновременно бешенство и удивление.