Сон, который приснился автору во время его анаклитического обучения. Он находился в ужасном подземелье, прикованный к плите и подвергаемый различным нечеловеческим мучениям. Это было связано с мотивом маленькой чашки, которая давала неограниченное количество каши каждому, кто знал волшебное слово – тема популярной чешской сказки.
В этом сне волшебная чашка была снаружи, и из нее изливалось огромное количество питательной субстанции. Было очевидно, что мучения закончатся тогда, когда каша достигнет окон и начнет заливать помещение. Свободные ассоциации, возникшие в связи с этим сном, включали в себя испанскую инквизицию и изощренные инструменты для пыток; инстинктивную жизнь обезьян; множество оральных тем, включая защечные мешки хомяков; и детали, связанные с чешским королем, который провел всю свою жизнь в тюрьме. Также вспомнились различные детские события, включающие дискомфорт в эрогенных зонах: рот, обожженный горячим молоком, операцию, болезненные клизмы и другое. Аналитик впоследствии объяснил сон, как объединение всех неудовлетворенностей либидо, от которых сновидец страдал в детстве.
Это объяснение показалось поверхностным и неполным. Позднее элементы сна появились в ЛСД сессии с высокой дозой препарата и обрели смысл в связи с родовой травмой. Подземелье – это сокращающаяся матка, и мучения прекратятся, когда закончатся роды, и младенца приложат к груди. Идентификация с королем иллюстрирует связь между рождением и архетипом ребенка-короля («коронация»). Идентификация с обезьянами и их свободным биологическим поведением указывает на высвобождение различных инстинктивных импульсов (полиморфные искажения) в перинатальном процессе.
Серьезные различия двух групп начинаются после завершения процесса смерти-возрождения. В этот момент шизофренические пациенты вдруг начинают демонстрировать очень разнообразные феномены, которые можно объединить под общим названием «переходные психозы». Это состояние характеризуется возвращением первоначальных психотических симптомов, но с терапевтом в центре всех мыслей, эмоций и моделей поведения пациента. Я вернусь к этой проблеме ниже, где я детально опишу ее и проиллюстрирую ее клиническим примером (см. стр. 105). Если ЛСД сессии продолжаются, несмотря на ухудшение клинического состояния и устойчивый переходный психоз, пациентам, в конце концов, удается достичь абсолютно нового уровня интеграции и умственной деятельности. Для терапевтического экспериментирования в этой области абсолютно необходимо специально обустроенное лечебное отделение, а терапевт должен быть готов к тому, что ему придется на протяжение нескольких недель работать со сложным и требующим постоянного внимания состоянием переходного психоза.
Течение ЛСД терапии значительно отличается о вышеприведенной модели, если терапевт использует подходы, описанные в этой книге. Применение высоких доз, повязок на глаза и стереофонической музыки значительно углубляет переживания. При этих обстоятельствах наблюдается не постепенное раскрытие различных уровней бессознательного от сессии к сессии, как это характерно для психолитического подхода, а все категории психоделических явления могут последовательно возникнуть в рамках одного ЛСД переживания. В начале сессии субъект обычно имеет короткий эпизод абстрактной природы, когда он или она видят цветные пятна и геометрические узоры. Затем фокус смещается в психодинамическую область, и индивид может соприкоснуться с некоторыми биографическими элементами, связанными с определенной СКО. Когда ЛСД сессия подходит к своей кульминации, он или она встречаются с глубокими уровнями кластеров воспоминаний, связанных с выживанием и целостностью тела, или с материалом базовых перинатальных матриц. В этот момент довольно типичны воспоминания об опасности утопления, травмах, операциях, опасных заболеваниях, равно как и встреча со смертью, которая выходит за рамки биографических событий. После нескольких сцен смерти-возрождения, сессия может стабилизироваться на уровне БПМ I, или субъект может войти в трансперсональные области и пережить различные мифологические сцены, воспоминания предков или филогенетические воспоминания, элементы коллективного бессознательного или явления, связанные с прошлым воплощением.