Я сидел в той же камере, в которой меня до этого запирали перед отправкой в плен. Только на этот раз мне хотя бы дали одеяло, на которое я мог лечь. Пётр выпросил у командира. Единственный человек, который предложил не пристрелить меня, когда я пришёл к входу, а поговорить. Его сначала не слушали, но когда я сказал, что я врач, и могу помочь, меня впустили, но равно заперли в камере. Вот я и сидел в темноте, ожидая прихода хоть кого-нибудь. В идеале, лучше бы Валерия Юрьевича.
— Сижу за решёткой, в темнице сырой, рождённый в неволе, орёл молодой, — напевал я, сидя на одеяле, прислонившись к стене. — Мой грустный товарищ, махая крылом, кровавую пищу клюёт под окном…
Когда я уже начал напевать третье четверостишие, послышался звук отодвигаемого засова. Я сразу же перестал петь, и отвернулся от двери, чтобы меня не ослепило ярким светом. Но, когда дверь открылась, меня всё-таки слегка ослепило. Пока я был слеп, меня кто-то подхватил под мышки, куда-то повели. Только сначала мне на голову надели дурно пахнущий мешок. Так что я не видел, куда меня вели.
Мешок с головы сорвали, и я снова зажмурился, так как в помещении, где я находился, было довольно светло. Когда глаза привыкли к свету, я огляделся. Передо мной сидели пятеро человек. Двое мужчин, и три женщины.
Справа и слева от них стояли два охранника. Они были вооружены дубинками. Я посмотрел назад, и не увидел охранников. Я горько вздохнул. Здешнее начальство повторило ошибку, которая недавно погубила «Печенегов». Помимо начальства, в помещении было немало народа.
— Кто вы такой? — наконец спросил один из мужчин.
Я посмотрел на него. Мужчина смотрел на мня с подозрением, соединённым с злобой. Одет он был в серый костюм. Довольно новый и чистый. «Значит, ты здесь старший». Подумал я. Потом я смерил взглядом остальных.
Они были одеты попроще. Они немного хмурились, смотря на меня. Неудивительно, ведь из-из-за меня у них начнутся проблемы. Сбоку раздался шум, и я увидел, что в помещение зашли Пётр и Валерий Юрьевич. Последний пришёл один, и правильно. Жене здесь быть точно не нужно. Да и матери тоже.
— Меня зовут Фёдор Панфиловский, — ответил я, снова повернувшись к людям, сидящим напротив меня.
— Как вам удалось выбраться из плена «Печенегов»? — спросил тот же мужчина.
— Мне помогла ошибка их руководства. Они решили меня не обыскивать.
— Сколько человек вы убили?
— Всех.
Когда я ответил, в помещении повисла тишина. Я почти кожей почувствовал, как страхом заполнилось помещение. И на лицах людей, которые сидели напротив меня, тоже был страх. Но они быстро справились со своим эмоциями, и старший снова обратился ко мне.
— Вы понимаете, что придя сюда, вы поставили нас под удар? — спросил он, и в его голосе почувствовалась злость.
— Да. Я это понимаю. Но потому и пришёл сюда. Я пришёл сюда, чтобы помочь вам, — когда я сказал последнюю фразу, люди хотели было ответить мне что-то злое, но я опередил их. Но для этого мне пришлось повысить голос. — Погодите, дайте мне договорить.
Люди затихли. Я кивнул, и встал, разминая руки, которые недавно были связаны верёвками. Обрезки верёвок я бросил на пол. Потом поднял взгляд на людей, стоящих вокруг. Все они отреагировали на мою выходку по-разному. Охранники смотрели то на меня, то на своё начальство, не зная, что им делать. Начальство тоже не знало, что им делать, и смотрело на меня с плохо скрываемым страхом.
— Как я и сказал, когда пришёл к вашему входу, я хочу только поговорить, — продолжил я. Потом я показал нож, которым я разрезал верёвки. — Кстати, вы повторили ошибку «Печенегов». Меня нужно было обыскать, а потом вести в зал, — я убрал нож в карман, сделанный над ботинком, потом снова заговорил. — Ладно, это лирика. Я сказал, что пришёл сюда, чтобы помочь вам. И я помогу.
— И как же? — скептически спросил старший.
— Я помогу вам уехать отсюда, — в помещении снова поднялся шум, и я поднял руку, прося людей замолчать. Они не замолчали, и я сложил руки на груди, ожидая тишины. Когда она всё-таки наступила, я продолжил. — Вот я слушаю вас, и не понимаю, с чего вы думаете, что вам не удастся уехать отсюда.
— А вы думаете, что это легко? — спросил кто-то из зала.
— Нет. Я знаю, что это тяжело. Но только для одного человека. А вас здесь почти сотня человек, и вы не можете уехать, взяв автомобили.
— Вы забыли, видимо, что «Печенеги» захватили боль… — начала одна из женщин, но я перебил её.
— Прошу прощения, конечно, но я опять же не понимаю. Почему вы их боитесь?
— Ты издеваешься? — зло спросил старший, смотря на меня. Потом он встал со своего места, и продолжил. — Мы пытались им противостоять, но они перебили множество из наших. Они сильнее нас.